И вот:
- Собирайся-ка, Тимок, в дорогу, и знаешь какую дальнюю - в Чехословакию!
Тимка тысячи раз слышал о ней - о Чехословакии. И тысячи раз думал о ней. И все же он знал, что Чехословакия - это заграница. Может ли придуматься такое? Может!
Тимка знал, что такое случится. Догадывался потому, что мечтал. Знал, потому что мечтал. И Нил Васильевич им с мамкой говорил: "Езжайте - и все тут!" И еще добавлял: "Что ты, Матвеевна, смущаешься: к мужу на могилу едешь..."
Так чего там! Теперь действительно кажется, что всю жизнь только и грезил этой поездкой, ждал ее многие годы и месяцы, и теперь боишься думать, как бы она не сорвалась.
- На самом деле? Не понарошку?
- Не понарошку! Я уже с Петей созвонилась. Его командир части отпустил. Будет нас ждать в Москве, чтобы поспешить самолетом...
- Значит, и в Москве мы будем?
- И в Москве, Тимок! И в Москве!
- Вот это да!..
В эти майские дни последние уроки прошли так, будто они только и посвящались предстоящей их поездке. Даже перевод в пятый класс остался будто незамеченным. Зато в классе воцарился прочный радужный мир и завидное взаимопонимание, позволившее Тимке не только в меру поиздеваться над Лешкой Махотиным, а и принимать его - вместе с другими, конечно! полезные советы и наставления:
- Адреса не забудь списать тамошних пионеров!
- Обязательно!
- И про нас-то, про нас расскажи им!
- Обязательно!
- Смотри записывай все, чтоб рассказать потом!
- Обязательно!
- Значки возьми с собой, марки и галстуки. Говорят, в Москве хорошие есть! Вроде подарков им от нас!
- Обязательно!
Советы давали все: одноклассники и старшеклассники, учителя и вожатые, сторожиха тетя Пелагея и ее дочь Настя, рабочие совхоза и деревенские старушки, продавщицы магазина и киномеханик клуба.
И на все следовал твердый Тимкин ответ:
- Обязательно!
И только раз Тимка смутился и не знал, что ответить.
Пришла старая учительница Валерия Анатольевна, пришла прямо домой, когда мамки не было, и сказала:
- Может быть, там, милый, дочку мою найдешь? Я уж и маме твоей говорила, и вот сейчас к тебе пришла - особо попросить. Вся жизнь моя в ней, сам понимаешь...
И она заплакала, и Тимка поразился, растерялся: учительница перед ним плачет.
- А еще советую тебе взять горсть нашей землицы да маленькую березку с корнями, - подсказал Тимке Архимед - Николай Иванович. - Правда, говорят, нельзя через границу землю везти и растения, да только, думаю, в Чехословакию можно: земля-то русская...
Это был дельный совет: привезти на могилу первого папки горсть родной земли и посадить там молодую березку.
Наконец все было готово и собрано. Приобретены пионерские значки в несчетном количестве и пять красных галстуков. Три пакета советских марок для обмена и толстая тетрадь в линейку для дневника. В специально сшитый Марией Матвеевной мешочек была насыпана земля из палисадника, а в пустой бутылке из-под кефира в воде зеленела липкими листочками молодая березка. Поправившийся Нил Васильевич примчался в Ельницы, очень огорчился, что они уезжают сегодня, наговорил массу добрых советов и умчался.
- Не сердитесь, - сказал. - В области пленум обкома...
Директор совхоза категорически наказал ехать в город на своей "Волге"...
И вот она уже стоит напротив Тимкиного дома, окруженная толпой, здесь чуть ли не все жители Ельниц.
Уложены вещи, усажены пассажиры, и опять шофер в модной кепке тщетно пытается захлопнуть дверцы машины.
- Их тише надо, - советует Тимка.
- И верно, - соглашается шофер, когда дверцы наконец закрываются. Сегодня как раз тихо! Угадал! Что, двинулись?
- Двинулись! С богом!
- Счастливой дороги! От нас не забудьте поклониться ихним людям! Народу ихнему поклон передайте!
И только Валерия Анатольевна молча стоит в стороне. Тихая, старая учительница. И вдруг бросается вперед к машине:
- Не забудьте моей просьбы, любезные! Не забудьте!..
Мария Матвеевна молча кивает головой.
- Обязательно! - обещает Тимка.
Летят под колесами "Волги" первые километры пути... Летят километры под колесами поезда. Далеко позади остались и Ельницы, и Москва, а впереди купается в утреннем солнце весны зеленая и не стареющая в своей древней красоте Прага.
