Тимка вынул из конверта лист бумаги и стал читать:
Здравствуй, дорогая бывшая жена Мария!
Представляю, как удивишься ты, получив это мое письмо. Ты
считаешь меня погибшим и, наверное, даже получила в свое время
официальное уведомление о моей смерти. Но чего только не случается
на войне! Меня уже и в покойники записали, и в могилу определили, да
поторопились - очнулся я от бессознания и попал к хорошим людям. А
наши-то, свои, бросили меня, считая скончавшимся. Так я чудом
остался живым и вот теперь, через много лет, решил написать тебе.
От людей, бывавших в России, я узнал, что ты жива и находишься
в прежнем месте, в нашей деревне, и будто бы даже стала партийной.
Сначала я не поверил этому. Ведь ты - простая деревенская женщина и
никогда не рвалась к политике...
Дальше Тимка ничего не понял. Читал-читал, а смысла слов понять не мог.
С трудом разобрал только конец:
...Остаюсь к тебе с большим приветом твой бывший муж Февралев
Иван Константинович.
Передавай от меня поклон всем нашим деревенским мужикам и бабам
и прочти им мое письмо.
Не удивляйся, что это письмо написано незнакомым тебе почерком.
На войне я повредил себе правую руку и теперь всегда пишу левой.
...Тимка проснулся, услышав сквозь дрему голос матери и еще чей-то очень знакомый, по-домашнему приятный - и какие-то шаги.
"Когда же я уснул? Почему лежу на кровати, когда стоял возле стола и читал письмо? - пытался сообразить он. - И с кем же это мамка говорит? Значит, она уже вернулась?"
Ему не хотелось просыпаться. Но и любопытство не давало покоя.
Тимка приоткрыл один глаз. У стола сидела мать, а по комнате ходил Архимед - Николай Иванович. Ну конечно, это его голос слышал Тимка.
- Я и сама сегодня это поняла, - говорила Мария Матвеевна. - Кого ни встретишь, все знают. Одни спросят, другие промолчат, а чувствую знают...
- Это все обычное любопытство, - подтвердил Николай Иванович, вышагивая по комнате. - Наверняка многие из самых добрых побуждений говорят, сочувствуют вам, а может, и жалеют. А есть, конечно, и такие, что с радостью понесут это просто как сплетню...
Тимка теперь уже внимательно прислушивался к разговору, хотя и не совсем понимал, о чем идет речь.
- Да, а мне-то каково? Жалеют ли, любопытствуют! - сказала мать. - Не легче! Сами понимаете, что в душе творится. И за что? Ведь ничего у меня нет, кроме ребят, все в прошлом. А эти два дня, как в тумане каком... Но откуда Тимок-то узнал? И письмо достал? Ведь спрятала...
- А от сынишки зря вы скрывали. Не сердитесь, но правильно он сделал, что прочел письмо. В деревне говорят. Ребята допекают... А письмо? Надо отвезти его в райком, - посоветовал Николай Иванович, - пускай там разберутся. Но я убежден, что все прояснится.
- Да я и сама так думаю, - тяжело вздохнула мать. - Ведь вот они и бумаги все, вы видели, и не такой он человек был...
Тимка уже понял, о чем разговор. А про райком Николай Иванович говорит для того, чтобы мамка там посоветовалась...
И, хотя Тимка вовсе не хотел этого, как-то само собой получилось, что он вдруг сказал:
- А я сегодня на кладбище был...
- Ну вот, и наследник проснулся! - весело произнес Николай Иванович. - Так как, будем Архимеда догонять?
- Будем, - согласился Тимка.
- Зачем же ты на кладбище был? - не поняла мать. Она подошла к кровати. - А мы пришли с Николаем Ивановичем, смотрим - ты за столом дремлешь... Вот и посоветовал Николай Иванович не будить тебя, в кровать перенести.
- Я после школы прямо туда пошел, - признался Тимка, - посмотреть папкину могилу, на месте ли она... Если бы знал про письмо... Ребята в школе болтают...
- Ну и глупенький ты еще у меня, - перебила его мать. - Разве об этом папке разговор идет?..
- А тогда надо и первого папки могилу найти, в Чехословакии которая, - сказал Тимка. - Чтоб узнать.
- Что ж, прав ваш сын, Мария Матвеевна! - поддержал Тимку Николай Иванович, продолжая ходить вокруг стола, как на уроке. - И здесь не миновать вам Нила Васильича...
16
...Вот почему мы убедительно просим вас, дорогие товарищи,
содействовать нам в розыске этой могилы. Это очень важно для Марии
