- И я думаю, строили, - ответил Павка.
- А почему ты о них? - насторожился Костя.
- Да так просто, - неопределенно ответил Павка. - Вспомнил почему-то...
11
Мать, конечно, заметила, что Павка перестал бывать у Егора Спиридоновича. И не вспоминал о нем совсем.
Она удивилась:
- Уж не поссорились ли вы?
- А чего нам ссориться? - отвечал вопросом Павка.
Больше он ничего не мог сказать.
Да и себе он вряд ли мог бы все объяснить. Просто не хотелось ему больше встречаться с Егором Спиридоновичем.
Так всегда бывает, когда ты слишком доверился и полюбил человека, а он оказался совсем не таким, как ты его представлял...
12
Прошла неделя, а может, чуть больше.
И вот выдался первый по-настоящему летний день. Проснувшись, Павка увидел на полу солнечные лучи, а за окном - кусок голубого неба и улицу, залитую ярким светом. Такого он уже давно не помнил.
Наверное, потому сегодня особенно громко галдели птицы в палисаднике и небывало ярко цвели большие садовые ромашки под окном. Мать их очень любила. Павка уже настолько привык к ним, что раньше и не замечал их, а сейчас заметил. Уж очень хороши они в это солнечное утро. Как никогда!
Павка выбежал на крыльцо. Потянулся, взглянул теперь уже на все небо и на село, купавшееся в солнечном утре.
"Наверное, проспал, - решил он. - Дома никого нет".
Он забыл, что сегодня четверг и, значит, мать не могла уйти на работу. По четвергам у нее выходные.
"Сейчас на Быстрице хорошо, - подумал Павка. - И в лесу. Позвать, что ль, Костю?"
Только он вспомнил про Костю, как в калитке появилась мать.
- Встал уже? - спросила она. - Ты бы, сынок, к дружку своему зашел, к Костику...
- Я и сам думал, - перебил ее Павка. - Вот умоюсь только...
- И сходи, - закончила мать. - Несчастье у них. Скончалась Матвеевна. Вчера под ночь. Я как раз от них иду. А то чего мальчишке с покойницей там сидеть. Пойдите лучше с ним куда-нибудь, погуляйте...
Когда Павка пришел в дом Завьяловых, там толпился народ. За спинами не было ничего видно. Павка пробился чуть вперед и скорей догадался, чем увидел, что Матвеевна лежит на столе, а стол застлан букетиками ненастоящих цветов и ветками хвои. Никто не плакал. Лишь вздыхали и говорили вполголоса. Все то, что обычно говорят в таких случаях:
- Пожила со свое...
- Отмучилась...
- Ты о себе думай теперь. Что ж ей, покойнице, нужно?
- Все там будем!
Наконец Павка нашел Костю и потянул его во двор:
- Пойдем, что здесь-то все стоять...
Они вышли в сени и тут заметили Егора Спиридоновича. Он разговаривал с Костиной матерью, покручивая рукой сантиметр.
- И не волнуйся, - говорил Егор Спиридонович. - Все будет сделано. И гроб сделаю, и могилу вырою там, где ты сказала...
- Спасибо тебе, Спиридоныч! Спасибо, милый! Не знаю, как и благодарить тебя, что сам пришел, - отвечала Костина мать. - Вот только как заплачу тебе, не ведаю. Не то что пятнадцати рублей - полтинника нет! Сынишке форму купила как раз на пенсию. Потратилась. Если бы знала...
- Да не беда это. Не думай сейчас! - успокоил ее Егор Спиридонович. Получишь пенсию - отдашь. Пятнадцать рублей, как договорились. А впрочем, ладно, двенадцать можно. Случай такой...
Егор Спиридонович двинулся к выходу.
Вид у него был деловой и, как показалось Павке, даже довольный. Таким его Павка наблюдал не раз. Всегда, когда у Егора Спиридоновича появлялась работа.
В дверях Павка заметил отца и мать. Они рассуждали о чем-то с соседкой Завьяловых.
Павка прислушался.
- Вот он, хваленый ваш! - говорил отец. - Золотые руки! Да только кому радость от них? Понимаю, когда человек для людей трудится. А этот что? Для кармана своего! С таким не то что в коммунизм идти, а и сейчас тошно...
Павка слушал отца, и ему казалось, что это он про Егора Спиридоновича говорит. Может, и верно. Уж очень точные слова. И сам Павка об этом думал, да выразить не мог.
- Мало ли! И другие берут, - робко возразила мать. - Ведь не так, за дело.
- За дело. Не всякое дело деньгами надо мерить, - сказал отец. - А то, что есть еще такие, верно. Вчера были - терпели. И сегодня еще кое-где встречаются. Но только не завтра!
