– Можешь не врать мне, Люсьен, – промолвила Кэтрин.
В ее голосе слышалась горечь. Люсьен напрягся.
– Я знал, что ты прекрасна, но ты превзошла все мои ожидания. – Его эмоции рвались на свободу. – Не смей омрачать этот момент неуверенностью в себе, Кейт! Я всегда был честен с тобой, поэтому, если я говорю, что ты – красавица, значит, так оно и есть.
– А как же уродливые отметины на моем теле? – дрожа то ли от холода, то ли от стыда, прошептала Кэтрин.
Люсьен на мгновение растерялся, не понимая, о чем она говорит.
– Какие еще отметины?
– Разве ты их не заметил? – удивилась Кэтрин. – На моем бедре большое красное пятно, а на спине – три коричневых.
Люсьен внимательно присмотрелся и действительно увидел на коже бедра большое, с мужскую ладонь, красное пятно. Три коричневых пятна на спине были меньших размеров.
– Это просто родимые пятна, Кейт. Неужели ты думала, что они как-то повлияют на мои чувства к тебе? Неужели в этом корень твоих проблем? Но это же смешно! Ты нужна мне, как воздух!
Она кивнула, и в тусклом освещении Люсьен заметил, что в ее глазах блестят слезы. «Кто заставил ее так сильно страдать?» – подумал Люсьен, чувствуя, как у него сжимается сердце. Впрочем, он знал ответ на этот вопрос. Зло в жизнь Кэтрин принес ее муж, Кросби.
– Послушай, Кейт, – промолвил Люсьен, приподняв ее голову за подбородок. – Ты всегда будешь для меня лучшей на свете женщиной, самой красивой и самой желанной. И моя любовь к тебе никогда не иссякнет.
Он припал к ее губам в жадном поцелуе, стараясь продемонстрировать силу своей страсти. Из груди Кэтрин вырвался стон. Она обвила его шею руками и тесно прижалась к груди. От нее исходил жар желания. Люсьен боялся, что не совладает с собой и повалит ее на кровать. Однако он сдержал свой порыв.
– Теперь ты видишь, я говорю правду, когда заявляю, что хочу тебя, – промолвил Люсьен, поглаживая ладонями ее спину. – Ты чувствуешь мою страсть?
– Да, – прошептала Кэтрин.
– А теперь снова повернись лицом к зеркалу и дай мне полюбоваться тобой.
– Но на мне чулки и туфли, все это выглядит так нелепо… – робко возразила Кэтрин.
– А мне кажется, что в них ты выглядишь еще более соблазнительно. – Стоя позади нее, Люсьен провел рукой по ее плечу, груди, животу, а потом коснулся ее бедер. – Ты мне нравишься именно такой… полунагой. Твоя грудь сводит меня с ума…
И он положил ладони на пышную грудь Кэтрин. Она затаила дыхание, напряглась, а затем выдохнула и расслабилась. Люсьен слегка ущипнул ее за соски, и они затвердели.
– Тебе хорошо? – спросил он.
Кэтрин чувствовал себя не просто хорошо, она была на седьмом небе от счастья. Она и не подозревала, что может испытывать такое наслаждение от прикосновений мужчины. Ласки Роксбери будили в ней желание.
– Да, – произнесла она, нежась в исходившем от Люсьена тепле.
Он стал нежно покусывать ее затылок. Волна дрожи пробежала по телу Кэтрин, и она едва устояла на ногах, чувствуя, что у нее подгибаются колени.
– О боже, – вырвалось у Кэтрин.
Люсьен тихо рассмеялся.
– Если бы мы с тобой давно отдались на волю чувств, ты бы познала счастье намного раньше, – пробормотал он, поглаживая ее по животу, и его прикосновения вызывали у нее трепет. – Ты представить себе не можешь, сколько мучительных бессонных ночей я провел, мечтая о тебе!
От его ласк Кэтрин лишилась дара речи и могла лишь молча кивать, слушая, что он говорит. Ее сердце бешено колотилось, грозя выскочить из груди.
– Я мечтал дотронуться до самых интимных мест твоего тела… Я придумывал всевозможные ласки, которыми стал бы тебя осыпать… Я жаждал погладить ту часть твоего тела, которая ноет и болит, когда ты испытываешь желание близости. Признайся, Кейт, сейчас она ноет?
Кэтрин задохнулась от его дерзких слов, а потом прислушалась к себе и действительно ощутила, как ноет и побаливает та точка, о которой говорил Люсьен. Решив не лгать ему, Кэтрин кивнула, и он наградил ее за честность поцелуем в шею.
– Хочешь, я облегчу неприятные ощущения? Хочешь, я буду любить тебя так, как ты того заслуживаешь?
Вопрос Роксбери, словно стрела Амура, попал ей в самое сердце. Он был сформулирован очень хитро, и Кэтрин не могла быть уверенна, что именно имел в виду Люсьен. Вопрос поддавался разным толкованиям. Кэтрин не посмела переспросить Люсьена, опасаясь, что его чувства не совпадут с ее собственными.
