— Клянусь, это станет моим девизом: «Всегда со всей страстью», — торжественно заявила Антония.
Находившийся на другом краю света Адам Сэвидж разделил бы эти настроения. Тропическая ночь обволакивала его райской теплотой. Он и не думал отрицать, что ему будет не хватать Прыжка Леопарда, Цейлона и Индии. Здесь он научился жить полной жизнью. Каждый получает столько, сколько вложил сам. Брать ровно столько, сколько дал. Он прошел трудный путь, чтобы усвоить этот урок.
Когда отец умер от болезни, которая шла рука об руку с бедностью, Адам поклялся разбогатеть. Его первое дырявое торговое суденышко контрабандой возило индийский опиум в Китай. Он скоро стал богаче, чем когда-либо мечтал, но какой ценой! Чтобы преуспеть в таком деле, ты со временем становишься убийцей. Все сводилось к одному — убивать или быть убитым… уничтожать или быть уничтоженным.
Он, возможно, дошел бы до грани, после которой нет возврата, если бы не партия товара, предложенного ему на складе в Кантоне. Пятьдесят малолетних хрупких девочек на продажу. Решение пришло само собой. Он не загубит свою душу торговлей детским телом. Он согласился купить пикантный женский товар за опиум, намереваясь увезти девочек на свободу. До чего наивно было думать, что они отдадут свой бесценный товар. Негодяи уже дюжину раз продавали этих девочек, которые больше полугода не видели дневного света, находясь в заточении.
Попытка их освободить чуть не стоила ему жизни. Он получил дюжину ножевых ран. По сей день на животе и туловище сохранились уродливые шрамы. Его выходил тамильский паренек, которого он нанял готовить и следить за экипажем. Когда Сэвидж предложил ему вознаграждение, тот сказал:
— Когда поедете домой в Англию, возьмите меня с собой.
Сэвидж знал, что ему подарена вторая жизнь, и на этот раз поклялся прожить ее правильно. На Цейлоне он купил у голландца убыточную плантацию. Привез каучуконосы из Бирмы и чайные саженцы из Сучонга. Потом работал по восемнадцать-двадцать часов в сутки. Каждый день.
Он понимал, что пришло время возвращаться домой, но, Боже, как ему будет недоставать жары и пота, запахов фимиама в храме и вкуса специй, грязи и темноты. Губы тронула редкая улыбка — он в последний раз увидел пришедшего на водопой леопарда. Завтра заворожившая его земля останется позади. Завтра он отплывает в Лондон.
Юго-восточное побережье Англии изнемогало от невиданного летнего зноя. Фешенебельное общество покинуло Лондон и словно тучи леммингов хлынуло в Брайтон, к морю.
А в Стоуке близнецы отправились на утреннюю верховую прогулку на час раньше, чтобы лошади не страдали от жары. Антони учил сестру брать препятствия, как он, с ходу. Ее кобыла часто останавливалась перед каменной оградой, и Антония не понуждала ее, боясь, что та повредит ноги. Антони же проделывал это без труда.
— Тони, это не лошадь, а ты, — убеждал он ее. — Ты колеблешься, и это передается кобыле. Не думай о стене или живой изгороди как о препятствии. Смотри дальше. Представляй лошадь и себя по другую сторону препятствия. Это так просто — игра ума.
— Тони, ты хочешь сказать: если я не уверена, что мы его возьмем, то так и будет?
— Именно! Как только настроишься, сразу получится… ну, говоря по правде, получится у лошади. Ты только должнаей показать, что ты полностью ей доверяешь.
Так продолжалось всю неделю. Антони разгонялся изо всех сил, Антония поспевала за ним, а сегодня в первый раз, обогнав его, перемахнула через живую изгородь и оказалась в парке Лэмб-холла. Гремя копытами, разбрасывая комья земли, его конь примчался следом. Оба, весело смеясь, натянули поводья.
Антони вытер шею.
— Черт возьми, вспотел, как бык.
— Бедняга Нептун тоже весь в пене, — заметила Антония, показывая на его коня. — Дай-ка я помогу его почистить.
Когда они не спеша двинулись к конюшне, внезапно поднявшийся ветерок разметал по плечам Антонии длинные темные волосы, но влажный парик с ленточкой прилип к голове Антони.
— Ветер усиливается. Давай после обеда пойдем под парусом, — предложил он.
— По-моему, недурно, Тони. А почему бы не попросить мистера Бэрке собрать корзину для пикника? Я собираюсь надеть широкие парусиновые бриджи. В юбках слишком жарко.
