— А мистер Блэкуэлл танцует? — обратилась Кэрол к миссис Грантли, словно он не стоял рядом.
Эш отрицательно покачал головой, и миссис Грантли нахмурилась:
— Боюсь, это маловероятно.
— Какая жалость! Подумать только, сколько женщин будут огорчены, лишившись шанса…
Эш прокашлялся, прочищая горло, не в состоянии удержаться от ответа.
— Не думаю, что они будут огорчены.
— Правда? Леди Фицджералд ясно дала понять, что каждая женщина в Англии стремится хоть разочек оказаться в ваших руках, — не без скрытого сарказма заметила Кэрол.
Миссис Грантли ахнула, а Эш усмехнулся.
— Неужели? Каждая женщина?
— Правда, леди Фицджералд придает огромное значение вашему влиянию. — Взгляд Кэролайн был холодно-отсутствующим. — Я не могу сказать то же о миссис Грантли, но готова поспорить, что знаю, по крайней мере, одну леди, которая скорее обнимет улей, чем упадет в ваши объятия.
— Она просто умница. Я бы хотел сам познакомиться с этой леди и похвалить ее.
Кэролайн не ответила, а вместо этого с резким щелчком закрыла веер.
— Вы дождетесь, что вам расцарапают лицо за ваши усилия, мистер Блэкуэлл.
Эш улыбался, но без юмора. Импульсивная клятва, которую он дал вчера после поцелуя, все еще оставалась каплей яда на его языке, а его решимость и гордость — это все, что ему оставалось.
Он заметил в толпе Дариуса, который направлялся к ним в своем вечернем костюме, но вместо облегчения странное и совершенно новое чувство охватило Эша.
Проклятие!
— Я могу представить вам мистера Дариуса Торна? Дариус, это Кэролайн Таунзенд из Бостона, — проговорил Эш резким и взволнованным тоном, затем быстро раскланялся. — Если вы оба извините меня, я оставлю вас. Кажется, я увидел одного старого знакомого, с которым должен поговорить.
Эш быстро отошел, тихо проклиная себя за порыв ревности, которая охватила его, когда он увидел, как Дариус направляется к ним через комнату.
«Что ж, это поворот! Это моя собственная грандиозная идея, и, слава Богу, я не собираюсь стоять здесь и дуться, как наказанный школьник. Дариус Торн — человек слова, и он здесь только потому, что делает мне одолжение».
Недовольство заползло в душу, как змея, и Эшу пришлось вздохнуть глубоко и продолжительно, чтобы унять боль.
— Все несчастья заслуженны, — прошептал он сам себе.
Эш отошел, четко печатая шаги. Его спина кажется неестественно прямой, думала Кэролайн, глядя ему вслед.
— Так приятно, наконец, познакомиться с вами, мисс Таунзенд.
— Наконец?
Кэролайн улыбнулась. Казалось, будто ее новый знакомый чувствует себя еще более неловко в незнакомом окружении, чем она. Высокий и симпатичный, он наклонился к ее руке, и его зеленые глаза наполнились радушием.
— Я старый друг Эша, и он очень высоко отзывался о вас.
Кэрол рассмеялась:
— Да? Ни один, из его отзывов не мог быть хорошим, так что мне не остается ничего другого, как притвориться, будто я польщена, мистер Торн.
— Нет, это не так.
Дариус покачал головой.
— Тогда скажите, что именно он говорил.
Дариус так долго колебался, что они оба заулыбались.
— Я не могу дословно повторить его слова, но уверен, он упоминал, будто вы необыкновенно умны.
— Да? Что ж, это его способ уйти от ответа. Должна предупредить вас, мистер Блэкуэлл не оценивает женщину по ее собственному мнению о себе.
— Мистер Блэкуэлл оценивает каждого согласно своему собственному мнению, — возразил Дариус. — Но, как его друг, я научился игнорировать некоторые его особенности и придерживаться во всем своего собственного мнения.
— Такой подход мне понятен! — Кэрол взмахнула веером, удивляясь, как уютно она чувствует себя с Торном. — Вы давно знаете мистера Блэкуэлла?
— Несколько лет, но, учитывая условия знакомства, мне кажется, что я знаю его всю жизнь. — Дариус пожал плечами: — Эш… — сложный человек.
— Да? — спросила Кэрол мягко и осторожно. — Я полагаю, что так и есть…
— Так и есть?
Дариус с любопытством взглянул на нее.
— Он именно такой, каким вы его видите, и вместе с тем непостоянен, как ртуть. — Кэрол пожала плечами: — Разве это не достаточно сложно?
— Я бы сказал, вы видите его насквозь.
Дариус протянул руку, чтобы проводить ее в тот зал, где устраивали танцы.
