* * *
Когда добрые братья доставили мертвецов к Раамперлю, в городе царило приподнятое настроение. По улицам ходили толпы, люди перекликались и поздравляли друг друга, будто нынче был праздник. Орденским пришлось придерживать коней. Люди не расступались перед кавалькадой, пока не замечали, что везут мертвецов, — тогда нехотя уступали дорогу. Покойники вызывали больше почтения, нежели живые воины Ордена.
Общительный Кервин, улучив момент, окликнул прохожего:
— Что случилось? Почему веселье?
Горожанин помедлил, потом объявил:
— Оборотня убили! Нашелся смелый человек, прикончил тварь! Пока другие…
Человек хотел сказать, что, дескать, вояки из Ордена бездельничают, пока герои сражаются с нечистью… Фразу человек не закончил, разглядел кровь на белых плащах Хагнея и второго мертвеца.
— Как убили? — вскинулся Бремек. Напасти одна за другой, охотник уже прикидывал в пути, как бы ловчей разделаться с оборотнем без помощи Хагнея. Поимку зверя следовало обставить в духе распоряжений Архольда. — Когда убили? Кто?
На ловчем не было белых одежд, ему ответили охотней.
— Нынче на рынке. Торговцем зверь прикинулся, так объявился какой-то паренек… — принялся обстоятельно рассказывать горожанин.
— Воин, на лошади, с мечом! — перебил молодой подмастерье. — Меч у него вот такой здоровенный!
— Хорошенький мальчик, я его видела, — сообщила полная женщина, — хотя и издалека.
Бремек оглянулся, перехватил взгляд Астуса. Глава представительства пожал плечами. Для рыцаря гибель оборотня не была катастрофой, наоборот — одной заботой меньше… зато поимка убийцы братьев должна была опуститься на его плечи тяжким грузом. А горожане, уже позабыв о воинах в белом, вовсю обсуждали смерть проклятой твари. Вопрос Бремека послужил причиной, чтоб начать разговор. Воины в белом гуськом протискивались мимо собирающейся толпы. Там громко спорили о том, какого роста был волк и сколько разорванных в клочья мертвецов нашли в подвале после битвы.
Добрые братья пробрались в представительство, внесли покойников в здание и уложили на расстеленные плащи.
— Что с этим, проводником? — первым делом осведомился Бремек. Ему требовался свидетель.
— Олвис в сознании? — присоединился Астус.
Оруженосец, к которому был обращен вопрос, развел руками.
— Нет, сразу же в беспамятство провалился. Лекарь говорит, неведомо, будет ли жить. Много крови потерял.
— Проклятье, — бросил ловчий. — Я хотел узнать, как выглядел убийца… если он в самом деле один. Проведите меня к этому Олвису, может, удастся привести его в чувство.
— Лекарь сказал — не беспокоить, — возразил оруженосец.
Охотник хотел было настоять на своем, но Астус встал на сторону подчиненного.
— Брат Бремек, если речь идет о жизни и смерти служителя, следует слушать советов лекаря. Лекарь считает, что беспокойство может убить Олвиса, значит, лучше нам дождаться, пока он сам придет в себя.
— Но он — единственный свидетель…
— Брат Бремек, мы по-прежнему верим в ваш талант охотника, — Астус заговорил жестче. — Сегодня Орден потерял двух братьев…
— Вот именно! И…
— И я не допущу, чтобы из-за неразумной спешки умер добрый человек, верно служивший братству, — твердо закончил Астус. — Пока Олвис находится между жизнью и смертью, мы обойдемся без его показаний и положимся на ваши способности. Вы ведь отличный следопыт, верно?
В голосе рыцаря не было ни малейшей издевки, но Бремек понял намек — пока что он упустил зверя. Оборотня обнаружил не великий охотник Бремек, а никому не ведомый воин. Ловчий ощутил укол ревности к чужой удаче, но сумел совладать с чувствами и взял себя в руки.
— Да, брат Астус, — как можно спокойней согласился охотник. — С вашего позволения, я хотел бы поглядеть на героя, которому удалось убить волка. Это можно устроить? А потом я снова отправлюсь на место, где умер добрый Хагней, поищу улики.
— Устроить встречу? Не знаю… Я попробую помочь. Идемте, брат Бремек. Наведаемся в раамперльский Совет, я постараюсь разузнать там.
На пороге Астус остановился, пропуская охотника, и бросил через плечо:
— Если что-то узнаете или если Олвис придет в себя — мы в совете. Отправьте нарочного.
