— Кошмар, — возмущается она. — Пришел в мой дом!.. Съел мою еду!.. И еще возмущается, что она не совсем вкусная!
— Тем не менее, свою семью ты этой едой кормить не рискнула. И правильно, между прочим, — мстительно заметил я. — От тюрьмы бы я тебя отговорил, конечно, но репутация была бы подмочена, двойное убийство еще никому популярности не придавало…
— Кроме госпожи Забини, — въедливо уточняет она, и тут же добавляет: — А ты думаешь, почему я с тобой дружу? — манерно приподнимает бровь. — Исключительно выгоды ради, мистер Поттер!
— Да тут не вопрос, — важно поднимаю ложку и: — Вопрос в том, почему я с тобой дружу–то, а, Делакур?
— Я хороший человек, — невинно похлопала ресницами в мою сторону Флер.
— Ты ругаешь меня постоянно!
— Да потому что хоть кто–то должен!
— Меня чуть не вся страна ругает! — праведно возмущаюсь.
— Ага, только не в лицо! — ну вот, начинается…
— Опять будешь рассказывать, какой я монстр? — ворчу, прячась за креманкой.
— Не путайте, пожалуйста, ребенка и монстра, — педантично поправляет прическу Флер.
— Есть разница?
— В твоем случае — нет, — отрезает она.
— Эй!
— Что «эй»? Кто позавчера разбил фонтан в атриуме?
— Оно само, — сразу открестился я. — Уже пожаловались, да?
— Я, конечно, не специалист, — доверительно наклонилась ко мне она. — Но по–моему… это чисто мое мнение, которое не претендует на святые истины… очень трудно, знаешь ли, не заметить в холле Министерства в прах разбитый фонтан!
— А почему сразу я? Про меня и слова не было!
— Собственно, вот поэтому и ты, что, я тебя не знаю, что ли? Ах да, еще потому, что неожиданно появился заверенный задним числом акт о реставрации холла и перестройке фонтана, а на твой счет поступили деньги за вспомогательные работы.
— Финансисты, — я закатил глаза. — Ненавижу финансистов.
— Да, да, я в курсе. Потому что это…
— Хитрые, продуманные и опасные люди с заначками всех видов на все случаи жизни! — закончили мы хором и засмеялись.
— А если серьезно, — отсмеявшись, с любопытством спросила Флер, — как вы это сделали?
— Ну, — загадочно сказал я. — Смеркалось… Празднование дня рождения Крэбба было в самом разгаре. Мы дискутировали и случайно сломали стол в главной зале. И в ходе обсуждения происшествия прозвучала фраза, автора которой идентифицировать так и не удалось…
— И?.. — Флер азартно подалась вперед, отставляя в сторону пустую вазочку с мороженым. — Фраза?
— Конечно, сломан, это ведь тебе не фонтан в Министерстве!
— Мерлин, — простонала Флер, выползая из–под стола. Я невозмутимо доедал мороженое. — Вы, человек двадцать, если я не ошибаюсь, — она сдавлено хихикнула, — пробирались ночью тайком в Министерство?
— В парадных костюмах и вечерних платьях, — с прискорбием уточнил я. — Дафна потом очень хотела найти того, кто подал идею — у нее на любимом платье утром обнаружилось странная дыра, безумно похожая на повреждения от драконьей кислоты. Прямо на самом интересном месте. Причем сама она не пострадала… — Флер придушенно всхлипнула, примерно представляя себе реакцию леди Гринграсс с учетом ее любви к шмоткам и ангельского характера. — Но все почему–то больше всего ненавидели меня, хотя готов держать пари — не я был инициатором!
— Еще бы они тебя любили, с твоими–то привычками в одежде… Мерлин, Поттер, вспомни только, как ты ходил на самое масштабное заседание Визенгамота за последнее десятилетие!
— Между прочим, я там, как настоящий джентльмен, был при галстуке.
— Только потому, — проворчала обреченно Флер, — что я сказала тебе в вечер перед заседанием надеть галстук. До сих пор удивляюсь — почему, зная тебя, я не уточнила, что галстук нельзя надевать поверх футболки и толстовки? Нужна рубашка, пиджак, брюки, туфли… Тебе вообще знакомо слово «дресскод»?!
— Конечно, — киваю. — Оно фигурировало в следующем после того же заседания деле. Меня пытались обвинить в неуважении к судебной системе и государству…
— Чертов мошенник, — прошипела она себе под нос, припоминая.
— …но ведь эта «система приличествующей одежды», во–первых, не утверждена законодательно, а, во–вторых, противоречит фундаментальному праву человека на самовыражение.
