Лесные Коты являлись одним из самых старых воинских подразделений в этой стране. Впервые они были упомянуты в документах более двухсот лет назад. Подразделение это было небольшим, редко когда они насчитывали более ста человек. С незапамятных времен они занимались охраной короны.
- Короля? - спросил я.
- Нет, - покачал головой Лексли. - Короли бывают разные. Сегодня один, завтра другой. И у каждого из них могут быть свои интересы и свои взгляды на государственное устройство. Один - бабник, второй - пьяница. Нет, мы не охраняем королей. У каждого из них есть своя охрана, которая обеспечивает ему спокойную жизнь, караулит его любовниц и бережет его фаворитов.
- А что же делаете вы? И кто командует вами?
- Мы охраняем государственную казну. Следим за тем, чтобы писаные законы королевства соблюдались всеми.
- А разве это не обязанность короля?
- У короля хватает своих забот. Кроме того, у каждого из них есть своя точка зрения на то, какие законы лучше, а какие хуже, какие современные, а какие устарели.
- На то он и король! В его праве отменить один закон и издать другой.
- Все так. Но никакой закон не должен ухудшить положение королевства. Если такой закон будет принят, дворянство имеет право собраться и выразить королю свое недовольство. В этом случае закон не вступит в силу. А вот для того, чтобы это выражение недовольства не переросло в нечто большее, существуем мы. Мы обязаны следить за тем, чтобы никакое возмущение дворянства или народа не нанесло ущерб нашей стране.
- И что, были прецеденты?
Лексли покосился на меня.
- По-ученому говоришь.
- С разными людьми встречаться приходилось.
- Да, были случаи, когда приходилось укорачивать на голову излишне ретивых говорунов. Тех, кто от слов попытался перейти к делу. Проще срубить голову главарю банды, чем ловить и наказывать всех разбойников. И войско без командира уже не так опасно. А уж мятеж без главаря потухнет сам собой. Да и, кроме того, не каждый дворянин желает подчиняться приговорам королевского суда, как обычный простолюдин. И в этом случае мы тоже можем оказать помощь судье.
- Понятно, но все это касается верхушек и главарей. А почему на тебя так посмотрели разбойники?
- Коты отличаются хорошей памятью и умеют ждать. И идти по следу. Еще ни один безумец, рискнувший поднять руку на Кота, не сумел похвастаться тем, что сделал это безнаказанно.
- Но ведь можно убежать в другую страну? Там же вы его не достанете?
- Достанем. Таких случаев было уже много.
- И как к этому относятся местные власти?
- А зачем им иметь у себя под боком беглого преступника? Такие люди никому не нужны.
- Ну, хорошо. А если он просто спрячется, сменит имя, забьется в какой-нибудь дальний уголок?
- И там найдем. Последнего такого умника мы искали двенадцать лет.
- Нашли?
- А как же. И посадили на кол в присутствии всех его домочадцев. За это время он успел стать управляющим у местного барона. Так что потомков у него наплодилось - будь здоров.
- И что, ни разу никто не пытался прибрать вас к рукам?
- Каким образом, хотел бы я знать?
- Ну… Назначить вам своего командира, жалование задержать… Ну, мало ли еще какие способы есть…
- Командира мы выбираем сами. Пожизненно или пока он сам не откажется от этого поста. А задержать жалование охранникам государственной казны… - Лексли покачал головой, - до сей поры никому еще не удалось. Все заинтересованы в том, чтобы порядок был. Пусть и относительный. Не будет порядка в стране - будет пуста казна, и мы не получим своих денег. Да и всем прочим не поздоровится. Даже видимость порядка лучше лихого разгула. Сам видишь, тут все связано в один комок.
- Слушай, а как так получилось, что ты появился именно сейчас, не раньше и не позже?
- Про тебя мы знали уже достаточно давно. И вопросов к тебе у нас накопилось прилично.
- Так что ж сразу не пришли?
- А ты стал бы говорить? Искренне, я имею в виду.
- Ну, а чего мне скрывать-то? И какой такой интерес я могу представлять для вас?
- Ты единственный, кто остался в живых из каравана Олерта.
- То есть - как? Им оставалось до города всего ничего!
- А так. Всех расстреляли из засады. Недалеко отсюда, кстати говоря. До города никто не дошел.
