Над моею головою завозились, и в арык посыпался песок — кто-то полз по самому краю.
— Так?
— Да, сэр, так будет в самый раз.
— Давайте, Роберт, поторопите нашего полосатого хозяина здешних мест, чтобы он не слишком уж медлил. Тут не его лавка, и мне не нужно показывать товар со всех сторон. Все, что требуется, я уже и отсюда хорошо разглядел.
— Отчего же полосатого, сэр?
— А вы на его морду смотрели?
— М-м-м… как-то не довелось, сэр… Я же не разговаривал с ним так близко, как вы. Мы ведь так и просидели в горах все то время, пока вас не было. А сюда нас вели, как помните, без него. Да и здесь, пока я готовил камеру, прозевал ваш с ним разговор.
— Ну да, действительно, это я как-то упустил… У него два кривых шрама на лице, такое впечатление, что отсутствует кусок щеки. Говорит — в молодости подрался на ножах. Но на зоркости взгляда и меткости это не отразилось.
Со стороны наших затрещали выстрелы, бухнул разрыв — засадили из подствольника. Не иначе, как собрались Витьку вытаскивать.
— Роберт, давайте! Русские собрались на прорыв! Пусть он подстрелит мне парочку солдат.
Слева от меня что-то щелкнуло.
— Ястреб — Пастуху!
— Слушает Ястреб! — По-английски абонент говорил не очень, но понять было можно.
— Обеспечьте нам двоих солдат!
— Когда они выйдут к тропе. Сейчас я их плохо вижу.
Вжимаясь в дно, продвигаюсь вперед на локтях.
Черт, как громко трещат эти камешки подо мною!
Услышат же!
Сколько их там? Двое? «…нас сюда вели…» Не снайпер вел, надо отметить. Значит, и уводить будет не он, есть еще кто-то. И где же он или, точнее — они? «…вели…» Точно, не один человек.
Искать?
А этот тип будет развлекаться?
Еще пара метров, и приподнимаю голову над краем арыка.
Ага… надо полагать — это Роберт?
Тип в камуфляже (какой-то совсем незнакомый) присел на камень с видеокамерой. Снимает какого-то камуфлированного дядьку со снайперкой.
Ах вы, с-с-с… на охоту вышли?! Ждете, пока загонщик выгонит вам дичь? А сахиб ее подстрелит…
Ну а она оказалась не такой, как все, — сама к вам пожаловала…
Стрелять — стремно, наверняка тут охрана поблизости есть. Винтовочного выстрела они ждут, раз у этого типа винтовка в руках, а вот пистолетные или автоматные выстрелы их всполошат наверняка.
Осторожно подбираюсь к оператору, он весь занят съемкой, по сторонам и не смотрит вовсе.
Тюк!
Рукояткой пистолета бью его в висок и еле успеваю подхватить на руки обмякшее тело. Один есть…
А на поясе у него нож — здоровенный и красивый. Есть и кобура — очень похожая на ту, что дал мне командир.
Ладно, с нею разберусь попозже, а вот нож — очень даже кстати, это не мой штык от автомата, сто раз точеный-переточеный.
Видимо, стрелок услышал-таки что-то подозрительное. Но, как и положено сахибу, торопливости не выказал, лишь величаво повернул голову в мою сторону.
Да так и замер, открывши рот.
С ходу бью его ногою в подбородок — прямо как по мячу.
Ажно зубы клацнули!
Заорать он так и не успел. Да теперь и не успеет.
Взмах ножа — и кровища хлынула из разрубленного горла.
Ох, ни хрена ж себе, у оператора и рубило! Ну, раз пошла такая пьянка…
Еще несколько ударов — и голова покатилась по земле.
Хватаю рацию, лежащую около оператора.
— Ястреб — Пастуху!
— Слушаю.
— Отбой! Вы меня поняли?
— Нет.
— Операцию завершаем!
— Как хотите. Деньги вы уже отдали. Возврат невозможен.
— Да! Я так хочу! Не надо больше стрелять!
— Ждите. За вами сейчас придут.
Ага, из большой задницы мы, похоже, выбрались. Теперь — маленький подарок счастливой загранице…
Засунув ствол винтовки между камнями, сгибаю его, сколько хватает сил. Не дюже до фига, но стрелять из нее теперь — себе дороже выйдет.
Подхватываю отрубленную голову, стараясь не запачкаться кровью. Так…
Ставлю ее на приклад снайперской винтовки и подхватываю камеру. Она лежит на траве, прислонившись к камню, и слегка жужжит мотором. В прозрачном боковом окошке видно, как вращается видеокассета. Объектив смотрит в небо — ищет ангелов? Неча от дела отлынивать, пускай трофейная техника поработает на всеобщее благо… Как пользоваться камерой, я знаю. Правда, не этой, ну да все они на один лад…
Ага, вот и кнопка зума.
