— Извините, — тихо сказал Вимси, обращаясь к мисс Мерчисон. — Вы сможете это вынести? Насколько я понимаю, это последний приступ.
Фисгармония, арфа, цевница, псалтерион, цимбалы и множество других инструментов ударили разом, чуть было не разорвав слушателям барабанные перепонки, собравшиеся запели хором, и мисс Мерчисон, к собственному изумлению, присоединилась к поющим — сначала робко, а потом со все большим жаром:
«Проходя чрез врата,
Чрез врата Нового Иерусалима,
Омытые Кровью Агнца!»
Вимси, похоже, находил происходящее весьма забавным и радостно распевал, нисколько не смущаясь. Мисс Мерчисон так и не решила, следовало ли это объяснить тем, что он привык к подобным вокальным упражнениям, или тем, что он относился к числу тех самодовольных людей, которым даже в голову не приходит, что они могут быть не на своем месте.
К ее немалому облегчению, с концом песнопения закончилось и собрание, и присутствовавшие разошлись, обменявшись многочисленными рукопожатиями. Музыканты вежливо вытряхнули в камин скопившуюся внутри их инструментов влагу, а леди, игравшая на фисгармонии, опустила крышку на клавиатуру и подошла, чтобы поприветствовать своих гостей. Ее представили просто как Беллу, и мисс Мерчисон справедливо заключила, что она — супруга мистера Билла Странного и мать Эсмеральды.
— Такие вот дела, — сказал Билл. — От проповедей и пения ужасно сохнет горло. Вы ведь выпьете чашку чая или кофе?
Вимси объяснил, что они только что пили чай, однако ни в коем случае не хотят мешать семейному ужину.
— До ужина еще есть время, — сказала миссис Ром. — Может, ты займешься делом с леди и джентльменом, Билл, а потом они не откажутся чем-нибудь закусить. У нас будут ножки, — с надеждой добавила она.
— Спасибо за приглашение, — неуверенно ответила мисс Мерчисон.
— Ножки — это объеденье! — сказал Вимси. — И поскольку наше дело может потребовать немалого времени, мы с удовольствием примем ваше приглашение — если вы уверены, что мы вас не объедим.
— Ничуть, — радушно воскликнула миссис Ром. — У меня восемь славных ножек, и если добавить сыру, так на всех хватит. Пошли, Меральди — у папы дела.
— А разве мистер Питер не будет петь? — с упреком спросила девочка, устремляя на Вимси укоризненный взгляд.
— Нечего надоедать его светлости, — укорила ее миссис Странная. — Право, мне за тебя стыдно.
— Я спою после ужина, Эсмеральда, — пообещал Вимси. — Ну, будь умницей, беги, или я начну отроить тебе рожи. Билл, я привел тебе новую ученицу.
— Всегда рад вам служить, сэр, ведь я знаю, что дело это угодно Богу. Аллилуйя.
— Спасибо, — скромно отозвался Вимси. — Дело несложное, Билл, но молодая леди не имела опыта с замками и прочим, так что я привел ее к тебе на обучение. Видите ли, мисс Мерчисон, до того, как нашему Биллу открылся Свет…
— Благодарение Богу! — вставил Билл.
— … он был самым умелым взломщиком сейфов и вором во всем Объединенном Королевстве. Он не возражает, чтобы я вам это рассказал, потому что он отбыл наказание, покончил со всем этим и стал очень честным и прекрасным слесарем, выполняющим самую обычную слесарную работу.
— Благодарение Господу, который дарует нам победу над пороком!
— Но время от времени, когда мне нужна помощь в правом деле, Билл делится со мной своим обширным опытом.
— И такое это для меня счастье, мисс, обращать те таланты, которые я употреблял во зло, на благо Господа! Да будет благословенно имя Того, кто творит добро из зла.
— Это точно, — согласился Вимси, кивнув. — Дело вот в чем, Билл. Меня интересует ящик для бумаг в конторе одного нотариуса, в котором, возможно, окажется нечто, что поможет мне выручить из беды невинного человека. Эта молодая леди может получить доступ к ящичку, Билл, если ты сможешь показать ей, как в него забраться.
— Если? — с великолепным презрением проворчал Билл. — Конечно, смогу! Ящичек для бумаг — да это сущий пустяк. Тут никакого таланта не требуется. В них такие никудышные замки — все равно, что воровать деньги из детской копилки. Во всем Лондоне не найдется такого ящика для бумаг, который я не открыл бы с завязанными глазами и боксерскими перчатками на руках. Да и отмычки не понадобилось бы — хватило бы вареной макаронины!
