— Ах вот в чем дело! — наконец-то сообразил я. Если я признаюсь, что произошла ошибка, что я не натурщик, которого она ожидает, а частный детектив, разыскивающий Мишель Стрэнд, она наверняка выгонит меня вон, поэтому придется пожертвовать скромностью во имя профессионального долга. Я разделся и стоял совершенно голый, чувствуя себя полным идиотом, пока она разглядывала меня, как покупательница в мясной лавке.
— Неплохо, — заключила она. — А ты можешь вызвать эрекцию усилием воли?
— В данных обстоятельствах — нет, — честно признался я.
— Я не могу рисовать по памяти, — объяснила она. — Но если у тебя хорошая реакция, все будет нормально.
— Хорошо, — согласился я.
— У тебя хорошая реакция, Бойд?
— Хорошая реакция на что?
— Вот на что.
Она небрежно протянула руку, зажав в кулак мой вялый член. Ее пальцы творили чудеса, и член тут же поднялся, показав мою реакцию.
— Отлично, — одобрила она, отпуская меня. — Значит, у нас не будет проблем. Через десять минут мы начнем сеанс. Хочешь кофе или чего-нибудь выпить?
— Лучше бы выпить, — ответил я.
— На кухне есть виски и джин. Налей себе сам.
— А вам что-нибудь принести?
— Я не пью за работой.
Я пошел на кухню, приготовил себе виски со льдом — порцию королевского размера — и вернулся со стаканом в студию. Никола Холл приготовила мольберт и установила на нем огромное полотно в подрамнике. Я прошел к стеклянной стене и остановился там, прихлебывая виски и разглядывая ландшафт.
— Кейт назвала тебе расценки? — спросила Никола. — Два часа по двадцать пять долларов в час. Устраивает.
— Вполне, — ответил я.
— У Кейт проблемы с поиском моделей для меня, но на этот раз она справилась. Для вакханалии мне нужно еще пять девушек. Ну по крайней мере четыре, одну модель я заменю сама. У тебя нет знакомых девиц с хорошими фигурами, которые хотели бы подработать в качестве натурщиц?
— Я подумаю, — пообещал я.
— Вот и хорошо, — сказала она безразличным тоном. Через пять минут все было готово. Она поставила меня в позу с широко расставленными ногами и заставила слегка наклониться вперед, протягивая руки, как бы готовясь схватить очередную жертву насилия. Через двадцать минут мои руки сковала дикая боль, и Никола щедро предоставила мне двухминутный отдых. Первый час тянулся целую вечность, а потом после очередного перерыва она подошла ко мне со слабым блеском в глазах.
— Пора продемонстрировать реакцию, Бойд. Она снова схватила меня за член и профессиональной игрой пальцев вызвала кошмарную эрекцию. Член продержался целую минуту, а потом скис от недостатка внимания. Ей пришлось повторить игру, чтобы снова поднять его в полный рост.
— У меня не останется времени для рисования, если все время придется возиться с ним, — пожаловалась она.
— Ему нужен объект, на котором он мог бы сосредоточиться, — сказал я.
— Какой объект?
— Объект внимания, — раздраженно пояснил я. — Ты рисуешь меня голым, почему бы тебе самой не раздеться?
Она ненадолго задумалась.
— Ты думаешь, этого ему будет достаточно?
— Конечно.
Она расстегнула шелковую рубашку и сняла ее. Полные груди нисколько не обвисли, а маленькие розовые соски начали твердеть от соприкосновения с воздухом. Расстегнув “молнию” на джинсовых шортах, она спустила их до щиколоток и отбросила в сторону движением ноги. Перед моим взором предстал треугольник курчавых черных волос у нее между ног. Отвернувшись, она направилась к мольберту, а я, не отрывая глаз от ее округлой попки, понял, что вопрос с моей эрекцией решился положительно. Даже боль в руках исчезла. Какое-то время спустя — кто станет считать минуты в таком состоянии? — она отложила кисти и с облегчением вздохнула:
— Ну вот и конец! — Она взглянула на меня. — А ты знаешь, что ты все еще торчишь?
— А ты знаешь, что ты все еще голая?
— Так, значит, все дело в этом? Кажется, это комплимент!
— Всегда к вашим услугам, — подтвердил я. Ее темные глаза стали еще более темными.
— Тебя зовут Дэнни?
— Да.
— А меня друзья называют Ники. — Она медленно провела языком по нижней, чуть припухшей губке. — Такую эрекцию жалко тратить впустую, Дэнни.
— Ты права, Ники.
