— Но у вас нет официального статуса и, несмотря на этот факт, судья хочет полагаться на результаты вашего расследования, чтобы доминировать над полицией. — Он покачал головой. — Это нарушение закона. Я не могу мириться с этим. Я не могу позволить себе выглядеть, как будто я поддерживаю изгоев и хочу освобождать преступников.
— Ты хочешь сказать мне, что я должна бросить это расследование? — Рейко была ошеломлена, но не только потому, что она поняла, что его положение была достаточно уязвимо, что поведение его жены может быть использовано против него.
— Я надеюсь, ты понимаешь, почему сама должна от него отказаться.
Рейко сидела молча, обдумывая услышанное и формулируя свои мысли:
— Я понимаю, что ваши враги ищут любое оружие, чтобы уничтожить вас. Я понимаю, что они могут использовать для этого мое поведение.
В политическом противостоянии даже такая незначительная ошибка, как жена, которая попирает традиции, влекла серьезную ответственность для должностного лица. Она не хотела поставить под угрозу положение Сано и рисковать опозорить его и всю семью, но и она не хотела отказаться от своего расследования. Более того, она была задета изменением отношения Сано, который когда-то, скорее всего, сам бы с интересом занялся делом Югао.
— Но жизнь женщины находится под угрозой и есть много остающихся без ответа вопросов, которые ставят под сомнение ее вину. Разве ты не считаешь достаточно важным выяснить, что на самом деле случилось в ночь убийства ее семьи? — Рейко не хотелось думать, что Сано настолько изменился, что его это не интересует. — Разве вас не заботит то, чтобы был наказан настоящий виновник?
— Конечно, заботит, — раздраженно и нетерпеливо сказал Сано. Отстаивание истины и служба правосудию всегда были краеугольными камнями его чести, наиважнейшими правилами Бусидо, как и мужество, служение своему хозяину и мастерство в боевых искусствах. Конечно, он придерживался этих своих принципов и в настоящее время. Но слова Рейко привели его в замешательство. Неужели за те полгода, что он занимал должность канцлера, его стали больше заботить политика и положение, чем честь? Или он следовал в своей деятельности Пути воина только тогда, когда получал на это разрешение? Эта мысль встревожила Сано.
— Так ты считаешь, что Югао должна умереть за преступление, которого она, возможно, не совершила, только потому, что она хинин и, следовательно, не заслуживает справедливого отношения? — сказала Рейко.
— Ее положение не имеет отношения к моему сомнению в разумности твоего расследования. Насколько я могу судить, она имела такие же возможности защищать себя в суде, как и любой другой человек, — ответил Сано, но заметил, что его собственный тон дал слабину. Ему казалось, что его отношение к этому делу вполне справедливо. Его высокий пост делал других людей намного ниже его, кажется, стоит ли отвлекаться на их проблемы, создавая неудобства для себя?
— Мое нынешнее положение не дает возможности мне действовать в обход закона, как это было раньше.
— Сейчас у тебя гораздо больше власти, чем раньше, — напомнила ему Рейко. — Разве ты не должен использовать ее, чтобы делать добро?
— Конечно.
Сано не забыл, какие у канцлера обязанности.
— Но не стоит ли видеть что-то хорошее в том, чтобы уделять дополнительное время для поиска доказательств невиновности Югао. По мне она выглядит виновной в ужасном преступлении, а дополнительное расследование является только отсрочкой правосудия. Попытки доказать ее невиновность только нанесут ущерб репутации тех, кто использует для этого свою власть, думая, что поступает правильно.
Призрак Янагисавы оставался в особняке, в котором он когда-то жил, и котором сейчас жили Сано и Рейко. Теперь Сано, оказавшись облеченным огромной властью, которой владел Янагисава, столкнулся с теми же искушениями.
— Власть внушает людям мысль, что они стоят выше закона и могут действовать, как им заблагорассудится. Даже с целью сделать что-то, что считаешь правильным, нельзя это делать вопреки закону, потому что результатом могут стать негативные последствия, которых не ожидаешь. В конце концов, может получиться так, что в результате злоупотребления властью будет нанесено больше вреда, чем пользы.
