«Пагубное пристрастие», придумала тоже. Что делать, если он такой сексуальный? Что в этом плохого? Если послушать ее, то он настоящий извращенец.
Но он себе не враг. Он понимал, что должен приспособиться к окружающему миру. Если общество ведет себя по-пуритански, значит, он должен играть по его правилам. Он должен идти по той дороге, которую указывают церковь и государство, а в этом вопросе они были едины. Один неверный шаг, и он мог оказаться не только грешником, но и преступником.
Даже легкий флирт с пациенткой мог обернуться для него крушением карьеры. Ему потребовалось восемь месяцев, чтобы найти себе работу в Остине, месяцы спустя после того, как кончились полученные деньги. Пришлось даже залезть в сбережения.
Эта клиника была не такой процветающей, как предыдущая. Его нынешние коллеги не были такими известными специалистами, как прежние, но работа оплачивала закладную на дом. И его семье понравилось в Остине. Здесь никто не знал, почему они переехали.
Долгие недели после того заседания суда Тони морщилась, стоило ему только к ней прикоснуться. Она продолжала спать с ним в одной постели, хотя он догадывался, что она делает это только ради детей.
В конце концов жена позволила ему обнять ее и поцеловать. А после того как руководитель их групповой терапии вручил ему «золотую звезду» за успешные шаги по пути к «выздоровлению», они снова начали заниматься любовью. Тони выглядела вполне довольной… До той ночи, несколько дней назад, когда он повел себя неосмотрительно и пришел домой только под утро.
Тогда он выдумал довольно правдивую историю, и жена продолжала бы в нее верить, если бы накануне он снова не проштрафился. История с семинаром по налогам не прошла. Он действительно отправился на этот семинар, вписал себя в число участников, чтобы иметь подтверждение своего присутствия. Но он не собирался там оставаться и ушел во время первого перерыва, отсидев скучнейший час в своей жизни.
Ему досталось от жены. Утром Тони выпроводила детей из-за стола, отправила их наверх чистить зубы после завтрака и сразу же спросила:
– Где ты был ночью, Брэдли?
Никакого предисловия перед яростной, гневной, неожиданной атакой. И он, конечно, вышел из себя.
– Ты знаешь, где я был.
– Я не спала до двух часов ночи, а ты все еще не вернулся. Ни один семинар по налогам не может заканчиваться так поздно.
– Я задержался. Семинар закончился около одиннадцати. Я там познакомился с ребятами. Мы пошли выпить пива, поняли, что проголодались, заказали еду.
– Что за ребята?
– Не знаю. Просто ребята. Мы называли друг друга только по именам. Джо, кажется, сотрудник компании «Моторола». Еще Грант или Грег, что-то в этом роде, он владелец трех магазинчиков. И еще там был…
– Ты лжешь! – воскликнула Тони.
– Спасибо, что ты во мне все время сомневаешься.
– Ты обманываешь меня, Брэдли. Я пыталась войти в твой кабинет вчера вечером, но дверь оказалась заперта.
Он резко встал, сердито оттолкнул стул, и тот проехал по полу, царапая его.
– Подумаешь, большое дело. Я ее не запирал. Это сделал кто-то из детей. Но что ты там искала, скажи на милость? Хотела найти улики против меня? Шпионила за мной?
– Да.
– Хорошо, что ты в этом призналась. – Он с шумом выдохнул, делая вид, что пытается взять себя в руки. – Тони, что с тобой происходит последнее время? Стоит мне уйти из дома, как ты устраиваешь мне допрос с пристрастием.
– Потому что ты стал часто уходить из дома, возвращаешься поздно, и, где ты проводишь все это время, мне неизвестно. Ты же ничего толком мне не говоришь.
– Я взрослый человек! Или мне не разрешается уходить и приходить, когда мне хочется? Может быть, я должен спрашивать у тебя разрешение всякий раз, когда мне захочется выпить пива? А когда мне захочется отлить, мне тоже прежде нужно позвонить тебе и спросить дозволения?
– Этот номер у тебя не пройдет, Брэдли. – Тони говорила с бесившим его спокойствием. – Я не позволю тебе устроить скандал и не буду переживать из-за того, что я спросила, где ты гулял до утра. Отправляйся на работу. Ты опоздаешь.
Это были ее последние слова. Она вышла из кухни с гордо поднятой головой, будто шомпол проглотила.
