– Дежа вю… – с сомнением в голосе повторил Маркин. – Непохоже на тебя. Ну что же, я пойду.
– Если увидишь Габи завтра утром – или будешь говорить с ним по телефону, – вспомнил Розовски, – передай ему, что мой друг, профессор Давид Гофман, ищет лаборанта в свою лабораторию. Работа как раз для Габи. Я его порекомендовал, и Гофман просил с ним связаться в течение двух-трех дней.
– Значит, все-таки, уходит, – заметил Маркин. – Надоело мотаться целыми днями?
– Да, и к тому же, ему скоро сдавать психотест, а у нас в агентстве не найти время для подготовки. Подыщем другого стажера. Хотя, – Натаниэль вздохнул, – наша работа скучна для молодого парня. Это в романах хорошо. А тут… Что за удовольствие – торчать три дня в Кирьят-Малахи, прячась от посторонних глаз, чтобы выяснить: воруют рабочие у своего хозяина, или это ему от жадности померещилось? Так что передай. И Офру предупреди, на всякий случай. Гофман человек порядочный. Я с ним служил вместе.
– А почему бы тебе не позвонить Габи? Думаю, он сейчас дома.
– Не хочу. Во-первых, просто не хочу никому звонить, надоело. Я не люблю звонить. Не люблю не видеть человека. А во-вторых – не хочу, чтобы Габи подумал, будто я только и мечтал от него избавиться.
– Почему он должен так подумать?
– Ну, не успел сказать, я ему уже и работу новую нашел. Так что передай ты, завтра.
– Передам.
Они снова замолчали. У Розовски не было желания говорить еще о чем-либо, а Маркин не знал, каким образом закруглить вечер. Помог Розовски.
– Ты на машине? – спросил он.
– Да, а что?
– Оставь ключи.
– Опять?
– Во-первых, ты выпил. А за рулем нужно быть трезвым.
Маркин хмуро смотрел на него, потом рассмеялся.
– Ну ты жук, Натан! Ты специально меня напоил. Ладно, держи ключи. А что во-вторых?
– То есть?
– Ты сказал: «Во-первых, ты выпил». А во-вторых?
– А-а… Во-вторых, я хочу с утра съездить в Ор-Акива.
Маркин уже стоял в дверях, когда Розовски вдруг, под влиянием какого-то внутреннего импульса, сказал:
– И еще, знаешь ли, подбери мне информацию на некоего Шмулика Бройдера. Погибшего на днях в дорожном происшествии.
Маркин обернулся и недоуменно воззрился на шефа.
– Шмулик? – он покачал головой. – Известная личность. Он что, повязан как-то с этим делом?
Розовски молча пожал плечами.
Уже подъезжая к Ор-Акива, Натаниэль подумал, что, наверное, следовало сначала позвонить. Нет никакой уверенности в том, что Эстер Фельдман окажется дома. Впрочем, можно было позвонить и сейчас, из машины. Розовски покосился на сотовый телефон, лежавший рядом на сидении. Теперь в этом нет никакого смысла, через пять минут он уже будет на месте. В крайнем случае, придется подождать.
Свернув с трассы, он медленно поехал по улицам Ор-Акива, в сторону восточной окраины, читая указатели и поминутно сверяясь с листок, прикрепленным к панели управления. Симтат-а-Лимон, дом двенадцать. Где-то здесь. Он остановился, осмотрелся. Несколько ребят, лет десяти-двенадцати, играли в футбол. Натаниэль подозвал одного из них.
– Привет!
– Привет, – ответил мальчик.
По акценту Натаниэль узнал земляка, и перешел на русский язык:
– Это двенадцатый дом?
– Да.
– А восьмая квартира на каком этаже?
Во взгляде мальчика появилось легкое беспокойство.
– А кого вы ищете? – спросил он.
– Семью Фельдман. Ты знаешь таких?
– Знаю.
– Так где же? – спросил Розовски.
– А вам зачем?
– Значит, нужно. Так где твоя квартира?
– А с чего вы взяли, что моя? – настороженно спросил мальчик.
– А разве ты не Фельдман?
– Да, но…
– Родители дома?
– Мамы нет.
Ну вот. Все-таки, следовало позвонить. Он с досадой покачал головой, посмотрел на уже бесполезный телефон. Мальчик ждал, готовый немедленно убежать.
– А отец дома? – спросил Розовски.
– Дома.
– Позови его.
– А вы кто?
– Не волнуйся, – Розовски улыбнулся. – Я не из школы. Скажи отцу – из страховой компании.
– А-а, – настороженность во взгляде исчезла, мальчик кивнул с явным облегчением и побежал в подъезд. Розовски неторопливо вышел из машины, хлопнул дверцей, с наслаждением потянулся. Замки у Алекса тоже не очень. Надо будет сказать, пусть отрегулирует. Разминая ноги, Натаниэль обошел вокруг машины.
