Аллейн посмотрел на Леонарда:
– Прошу вас пока не покидать этой комнаты.
– Но мне тут неудобно.
– Тем не менее я на этом настаиваю. Какой у вас адрес в Лондоне?
– Дом семьдесят шесть по Каслоро, Юго-Западный район, четырнадцать. А почему…
– Вы можете вернуться туда и сесть под домашний арест. Выбирайте сами.
Он вышел в коридор к Моппет. Та стояла, прислонившись к стене и сунув сигарету в уголок рта. Аллейн услышал, как внизу бубнит бас Фокса.
– Что я могу для вас сделать, суперинтендант? – спросила она с улыбкой киноактрисы, изображающей даму полусвета.
– Перестать валять дурака, – ответил он резко. – Наверно, я даром трачу свое время, но хочу предупредить: если не возьметесь за ум, у вас могут быть серьезные проблемы. Подумайте об этом, пока не поздно, и перестаньте ухмыляться.
– О! – воскликнула Моппет. – Ну и кто теперь ведет себя грубо?
Аллейн услышал глухой голос мисс Картелл, объяснявшей Фоксу путь наверх. Перегнувшись через перила, он увидел ее красное, растерянное и несчастное лицо. Его отвращение к Моппет удвоилось. Мисс Ралстон стояла у стены и смотрела на него с вызовом, самодовольная, нахальная и изворотливая, без намека на сочувствие к «тете» или угрызения совести. А внизу испуганно и робко ждала ее защитница, готовая послушно принять все, что подсунет ей эта беспардонная девица.
– Большое спасибо, мисс Картелл, я сам найду дорогу, – послышался голос Фокса.
– Подкрепление? – усмехнулась Моппет. – Как мило.
– Инспектор Фокс, – представил Аллейн подошедшего к ним коллегу. Он отдал Фоксу пальто и смокинг Леонарда. – Сделайте с ними все, что нужно. Кроме того, я хочу, чтобы вы стали свидетелем нашего разговора с мисс Мэри Ралстон.
– Добрый день, мисс Ралстон, – любезно поздоровался Фокс.
Он повесил одежду Леонарда на перила и достал блокнот. На губах Моппет продолжала играть улыбка, но было похоже, что она просто забыла убрать ее с лица.
– Я хочу, чтобы вы поняли, – обратился Аллейн к Моппет. – Мы расследуем серьезное преступление, и у меня есть доказательства, что вчера вечером вышеупомянутый портсигар находился у вашего сомнительного друга. Его нашли у тела мистера Картелла, а мистер Картелл был убит.
– Убит! – воскликнула она. – Не может быть! – Моппет сильно побледнела. – Я вам не верю, – пробормотала она. – Таких людей не убивают. Зачем?
– Мотивы могут быть самые разные. Например, он знал что-то такое, что представляло опасность для других. Или угрожал кому-то своими действиями. Или возникли финансовые проблемы. Да мало ли что.
– Тетя Кон сказала, что это несчастный случай.
– Наверно, она просто не хотела вас расстраивать.
– Чтоб ее черти взяли! – злобно прошипела Моппет.
– Кажется, вы не относитесь столь же бережно к ее чувствам. Но если у вас есть к ней хоть капля участия, вы должны честно ответить на мой вопрос. А если имеется здравый смысл – сделать то же самое для собственного блага.
– Почему это?
– Чтобы снять с себя подозрения в куда более тяжком преступлении, чем воровство.
Она зябко закуталась в мужской халат.
– Не понимаю, о чем вы говорите. Я ничего не знаю.
«Неужели эта юная парочка обречена идти по накатанной дорожке? – подумал Аллейн. – Неужели их ждет тот же самый, всем давно известный и набивший оскомину конец?»
– Если вы украли портсигар, или его украл мистер Лейсс, или вы совершили кражу вдвоем по сговору и если вчера ночью вы по той или иной причине бросили портсигар в траншею, я настоятельно рекомендую вам немедленно об этом рассказать.
– Почему я должна вам верить? Вы хотите расставить мне ловушку.
Аллейн терпеливо возразил:
– Поверьте, у меня нет желания устраивать ловушки для невинных людей. Да и сама кража меня сейчас интересует очень мало.
– Значит, вы пытаетесь меня подкупить.
Это замечание, довольно умное и в то же время пошлое, почти вывело его из себя.
– Я не могу вас ни подкупить, ни запугать. Я могу вас только предупредить, что и делаю. Вам грозит большая опасность. Вам, лично вам, понимаете? Вы знаете, что бывает с людьми, которые скрывают улики при расследовании убийства? Знаете, что бывает с соучастниками подобных преступлений? Знаете?
