– Вам нравятся работы Агаты Трой?
Он удивленно воззрился на нее:
– Конечно, а что?
– Я с ней знакома. Она вышла замуж за Родерика Аллейна из Скотленд-Ярда. Я часто у них бываю. Буквально вчера ходила в гости.
– Да? И какая она? Я однажды ее видел. Худощавая, приятная. Довольно светская. Наверно, острая на язык?
– Вовсе нет. Наоборот, очень скромная. И кстати, всегда интересуется работами молодых художников. – Помявшись, Николя добавила: – Не знаю, как вы к этому отнесетесь, но, если хотите, я могу показать ей ваши картины.
Эндрю густо покраснел, и Николя испугалась, что он обиделся.
После долгой паузы Эндрю пробормотал:
– Честно говоря, я просто не решаюсь.
– Значит, мистер Картелл все-таки добился своего.
– Ничего подобного, хитрюга!
– Если вы откажетесь, я не обижусь. Но я бы предпочла услышать: «Спасибо, Николя. Это очень мило с вашей стороны, буду рад».
Эндрю усмехнулся и на какое-то время замолчал.
– Ладно, вы победили, – произнес он наконец. – Считайте, что я это сказал.
Остаток пути пролетел незаметно, а в Лондоне они в точности последовали плану Эндрю.
В восемь вечера автомобиль уже вез их обратно в Кент. Несмотря на начало апреля, воздух был теплым. Вдоль дороги мелькали огоньки, в небе стояла молодая луна, и Николя чувствовала, что готова влюбиться по уши.
– Вот что я вам скажу, миссис Эм, – заметил Альфред, накрывая обеденный стол. – Погода в этом доме окончательно испортилась, и, по моим прогнозам, скоро нас ждет сильная гроза.
– Продолжайте! – живо подхватила миссис Митчел. – Когда?
– Не знаю. Но если вы спросите меня «почему», я могу дать определенный ответ. Десять лет, миссис Эм, долгих десять лет мы вели тихую и мирную жизнь, которая нас вполне устраивала. Никаких неожиданностей. Покой. Уют. Никто нас не трогал, не раздражал. Это устраивало нас, то есть, смею думать, вас и меня. И что теперь? Что мы имеем? Взять хоть сегодняшнее утро! За один день, миссис Эм, за один только день мы пережили больше волнений, чем за все предыдущие годы моей службы!
Миссис Митчел тряхнула головой и выразительно закатила глаза.
– Из-за него? – уточнила она.
– Вот именно, из-за него. Из-за мистера Гарольда Картелла.
– Боже мой, мистер Белт! – воскликнула кухарка. – Что случилось?
– Вы о чем, миссис Эм?
– Как вы сейчас посмотрели! Мамочки мои. Только на секунду, но что за взгляд! Я бы сказала – укоризненный.
– Станешь тут «укоризненным», миссис Эм, если вам говорят такие вещи, какие были сказаны мне.
– Кем? Им? – вытаращила глаза кухарка.
– Именно. Из-за этой истории с портсигаром. Я уже рассказывал: те двое оставили его на подоконнике, и он исчез. Так вот. Помните, после обеда мистер Картелл уехал в «катафалке» вместе с Джорджем Коппером и Бертом Райксом?
– Да. Удивительное дело.
– Не спорю. Теперь я выяснил, куда они отправились – в Бэйнсхолм.
– В Большой дом?
– Ну да.
– Ого! Навестить ее милость?
– Нет, навестить их. Ту парочку. Потому что они уехали туда. Кстати, без всякого приглашения.
– Очень мило!
– Что за этим стоит, я пока не знаю, но скоро выясню у Джорджа Коппера. Суть дела в том, что я только сейчас относил напитки в библиотеку и они там жутко ссорились.
– Два наших джентльмена?
– А кто же еще? Ссорились так, что не остановились, даже когда я вошел в комнату. Во всяком случае, он – мистер Картелл, тот сказал, что, когда они были в Бэйнсхолме, он в горячке дела забыл спросить у Лейсса и Моппет, где они оставили портсигар, а мистер Пириод заметил, что молодая леди, мисс Мэйтленд-Майн, видела его на подоконнике. Тогда меня спросили, видел ли я портсигар, когда убирал комнату, и я ответил «нет». После чего добавил, что кто-то открыл окно.
– Кто?
– Хороший вопрос! Тут мистер Картелл нахмурился и сказал, что его могли взять рабочие, копавшие яму на лужайке, но мой хозяин возразил, что они приличные люди и он в это не верит. «Что ж, – произнес мистер Картелл и посмотрел на меня холодно, как прокурор, – тогда, может быть, Альфред пересмотрит свое заявление». Вы бы слышали, как это было сказано! После такого, миссис Эм, одно из двух: или он, или я. В этом доме нет места для обоих.
