— Дом тот, я его знаю, — оживился Морской. — А с нумерацией проблемы, потому что одна сторона улицы в конце XIX столетия уже входила в черту города, а другая — еще нет. Номера потом не меняли, вот и… Проверим-ка вашу смекалку — оглядитесь и скажите, какая сторона вошла в черту города первой? Подсказка: деревянные дома в то время строить в городе запретили.
— Только не сейчас! — зашикали вокруг. — Нам не до лекций по истории! Вы что?
— Ленивый мозг не терпит испытаний, — пробормотал Морской и отвернулся к окну.
Дождавшись, пока дребезжащий трамвай проковыляет мимо, Коля выскочил на мощеную мостовую и скомандовал:
— Так-с, дамы, выходите! Еще раз повторю: ваша задача — убедить Кондрашина показать часы. Получится купить — прекрасно. Нет — ничего страшного. Главное — рассмотрите предмет. Чтобы Кондрашин был уверен, что вы обе с полным основанием дадите потом показания против него. Он должен испугаться, когда мы заявимся. И не скупитесь — все купюры переписаны, и он их все равно потом отдаст. Удачи! Если что — мы тут.
По тому, как Света решительно толкнула дверь авто и как уверенно направилась к подъезду, Коля понял, что жена по-прежнему ужасно нервничает.
— Все должно пройти хорошо, да? — спросил он у Морского, внезапно тоже запаниковав. И тут же мысленно выругал сам себя за пробившуюся в тоне неуверенность.
— Всенепременно, — мрачно кивнул Морской. — Знать бы еще, у кого. Если у нас, то ладно, а то ведь может, что и у преступников… Выйдем? — Присутствие шофера его явно тяготило.
Чтобы не маячить, присели прямо на подножку эмки.
— До сих пор не могу поверить, что ты используешь мою дочь для этих целей, — Морской покосился на забитые фанерой окна подъезда второго этажа, где как раз сейчас должны были проходить Лариса со Светой.
— Было бы глупо использовать кого-то другого, — прикуривая, отозвался Коля. — Лариса видела часы у перекупщика, в ее визите нет ничего подозрительного. Все под контролем, хватит нагнетать…
— А нельзя было обойтись без подставных уток? Адрес знаешь, крепкие ребята в штате имеются. Пришел бы с обыском, получил бы все, что хочешь.
— Нельзя, — ответил Горленко кратко, уже жалея, что взял с собой Морского. Но осознав, что все равно какое-то время придется тут сидеть и ждать, решил, что можно и пообъяснять. — Шумиху раньше времени устраивать негоже. Кондрашин — тертый малый. Не зря у него прозвище до сих пор осталось — Циркач. Все знают, что торгует чем попало, но на облавах никогда не попадался. Буквально — только что ходил с товаром, охотно всем его расписывал и тыкал в нос, но когда с другими бравыми торгашами оказывался в участке, найти у него ничего не могли. Я, говорит, просто гулял, люди спрашивают, я рассказываю, где достать. «А сам не торгую, что вы… Разве что по мелочам». Если его с поличным не застать, провернет с часами тот же трюк.
— Так он и при Свете с Ларисой провернет…
— Все может быть, — вздохнул Коля. — Не выйдет по-хорошему, расколем как положено. Дело-то серьезное. Но не хотелось бы. Вообще мы с ним, конечно, непростительно затянули. Следили, думали, он выйдет на контакт с преступником. Но не сложилось, так что надо действовать. Надеюсь, он сейчас товар предъявит и будет наш. Как только убедимся, что часы те самые, так и начнем. Так, мол, и так, приперли тебя к стенке, продаешь краденое, да еще и снятое с покойного. Расскажешь, кто тебе часы эти отдал и как его найти — легко отделаешься. Нет — сдам дальше по инстанциям.
— А если он и есть убийца? И обозлится на Ларочку со Светой… — не унимался Морской.
— Я где, по-твоему, работаю? — возмутился Николай. — Естественно, мы все проверили. В день убийства Кондрашин до вечера крутился на базаре. Был бы убийца — брали бы без разговоров. А он лишь хвост, который приведет к самой собаке.
— Ну, может, в булочную он не пошел, но к отравлению причастен. Ты же говорил, что на блошиный рынок компания Гроха тоже заходила. Им Вера рассказала, что там бывают интересности…
— По времени не сходится. Да и по фактажу. Медицинский отчет показал, что вещество — снотворное из разряда тех, какими аферистки подпаивают кавалеров, чтобы потом, согласившись на просьбу уединиться, спокойно обобрать уснувшего беднягу. Время отравления примерно известно. Выходит, что нашим пострадавшим подсыпали отраву в саду Шевченко, когда Ирина с Кларой отдыхали у ротонды, а Грох бегал к будке «Пиво — воды» и принес три стакана газировки.
