Всезнающая секретарша деканата намекнула, что это сотрудница аппарата ЦК и чтобы мы в ее присутствии не вытворяли никаких глупостей. Но внешне строгая Голубцова не раз вынуждена была обращаться за помощью к сокурсникам. У нас установились хорошие товарищеские отношения, включая обмен конспектами, шпаргалками, с обычной для студентов взаимовыручкой.
Неожиданно самый информированный в нашей компании Теодор Орлович, в будущем главный конструктор ОКБ кабельной промышленности, под страшным секретом сообщил узкому кругу товарищей, что Голубцова — это девичья фамилия, а на самом деле она Маленкова — жена того самого Маленкова, который «сами понимаете».
Мы возгордились, что нашу студенческую компанию разделяет такая выдающаяся женщина, но вскоре привыкли к этому, поскольку она вела себя с нами на равных, вечером после занятий уезжала на общественном транспорте, и оценки ей ставили вполне объективные.
Мы решили, что надо радоваться, что у известного всей стране товарища Маленкова хорошая жена, которая в ближайшие три года станет хорошим инженером-электриком».
После института Валерия Алексеевна два года отработала инженером на заводе «Динамо» имени С.М. Кирова. В 1936 году поступила в аспирантуру родного института, ее избрали секретарем партбюро и оформили ассистентом кафедры кабельной техники. На посту партийного секретаря она вела себя порядочно.
Борис Черток, еще будучи студентом, активно работал в авиационной промышленности, помогая монтировать электро- и радиооборудование для самолетов, совершавших полярные перелеты. В результате он не успел вовремя сдать экзамены. Знаменитый авиаконструктор Андрей Николаевич Туполев написал Чертоку оправдательное письмо с просьбой разрешить сдачу экзаменов с опозданием.
С этим письмом студент Черток, гордый тем, что за него хлопочет сам Туполев, пришел к секретарю парткома Голубцовой. Когда она увидела письмо Туполева, улыбка исчезла с ее лица. Она спрятала письмо в сейф и тихо сказала:
— О Туполеве забудь. Он арестован. О письме не вздумай никому рассказывать. А если до декабря не сдашь экзамены, пеняй на себя.
Многие партийные секретари в ту страшную пору поступили бы иначе: поспешили сообщить в НКВД, что студент такой-то связан с арестованным врагом народа. И стал бы Борис Черток не академиком, а зэком…
Во время Великой Отечественной войны семью Маленкова, как и другие семьи начальства, эвакуировали в Куйбышев, где Валерия Голубцова с августа 1941 по июль 1942 года работала инструктором отдела машиностроительной промышленности обкома партии.
В 1943 году ее назначили директором Московского энергетического института. После войны она построила целый городок Московского энергетического института, благодаря ее энергии появились новые учебные корпуса, опытный завод, Дворец культуры, общежития и жилые дома для преподавателей. В голодное время под Москвой институту выделили подсобное хозяйство, чтобы улучшить питание в столовых. Она ввела для отличников и больных студентов талоны на усиленное питание.
После войны Голубцова проявила интерес к ракетным исследованиям. В 1947 году она вместе с президентом Академии наук Сергеем Ивановичем Вавиловым приехала в подмосковный НИИ-88, где создавались первые советские ракеты, с предложением помочь. В ее институте было создано Особое конструкторское бюро, которое под руководством академика Владимира Александровича Котельникова разрабатывало радиоэлектронные системы для ракетно-космической отрасли.
Она открыла у себя факультет электровакуумной техники и специального приборостроения и уговорила поступить туда сына Хрущева — Сергея Никитича.
Валерия Алексеевна руководила институтом одиннадцать лет. В 1951 году у нее случился тяжелый перитонит. Ее с трудом выходили. После этого она ушла с поста директора.
Приказом президента Академии наук академика Александра Николаевича Несмеянова она получила должность заместителя председателя Комиссии по истории техники отделения технических наук Академии наук. Несмеянов был в долгу у семейства Маленковых. После смерти известного физика академика Сергея Ивановича Вавилова, который шесть лет возглавлял Академию наук, Маленков пригласил к себе именно Несмеянова и предложил ему возглавить академию.
