— А! — сказал он, пожимая руку лорду Роберту. — Я должен был догадаться, что вы непременно будете здесь. Такое модное сборище и по такому немодному поводу! Музыка! Бог мой!
— А что, собственно, вас удивляет? — спросил лорд Роберт.
— Мой дорогой лорд Роберт, многие ли из собравшихся здесь будут знать, что именно они слушают, да и вообще слушать? Один из пятидесяти в лучшем случае.
— О, не преувеличивайте!
— Один из пятидесяти! Взгляните, вот идет этот тип Уизерс, эстетическое восприятие которого находится на уровне макаки. Что он здесь делает? Повторяю, дай Бог, чтобы хоть один из пятидесяти этих лицемеров знал, что он слушает. А как вы думаете, многие ли из оставшихся сорока девяти найдут в себе мужество признать, что они просто честные филистимляне?
— Я думаю, многие, — жизнерадостно сказал лорд Роберт. — Например, я. Я не скрываю, что собираюсь вздремнуть.
— Зачем вы так говорите? Вы же прекрасно знаете… Что случилось?
— Виноват. Я засмотрелся на Ивлин Каррадос. Она кажется совсем больной, — сказал лорд Роберт.
Дэвидсон проследил за его взглядом и увидел леди Каррадос, сидящую рядом с леди Аллейн. Некоторое время он внимательно смотрел на нее, а потом тихо проговорил:
— Да, она явно переутомилась. Придется ее отругать. Мне кажется, я сижу где-то рядом с ними. — Он сделал нетерпеливый жест. — Они все слишком усердствуют, эти мамаши, и девушки тоже выбиваются из сил, и мужья теряют спокойствие, и молодые люди забрасывают свои дела, а потом — бах! — полдюжины модных свадеб, столько же нервных срывов — вот вам и весь лондонский сезон!
— Бог мой! — сказал лорд Роберт с мягкой укоризной.
— Это чистая правда. Я в своей работе этого вдоволь насмотрелся. Да знаю, знаю! Я модный великосветский доктор, я потворствую всем этим дамочкам, которым нравится считать себя больными. Все вы так думаете, но, уверяю вас, дорогой лорд Роберт, мне приходилось сталкиваться с такими случаями нервного истощения, которые превратили бы любую молоденькую инженю в отъявленного циника. И все они так очаровательны, эти мамаши! Я имею в виду — действительно очаровательны! Женщины вроде леди Каррадос. Они от души помогают друг другу. Но, — он развел руками, — зачем все это? Зачем все это? Одни и те же люди, которые без конца встречаются под аккомпанемент негритянских джаз-бандов и тратят на это огромные деньги. Для чего?
— Будь я проклят, если я знаю, — весело ответил лорд Роберт. — Кто это идет позади Уизерса? Высокий, темноволосый, с такими поразительными руками? Мне кажется, я его уже где-то видел.
— Где? А! — Дэвидсон надел очки, которые всегда носил на широкой черной ленте. — Кто это? Я скажу вам, кто это. Это Даймитри, тот самый, который обслуживает все званые вечера. Хочет за три гинеи получить свою порцию Баха в окружении представителей высшего света. Клянусь Богом, я готов поспорить, что в одном его удивительном мизинце — вы очень наблюдательны, у него действительно странные руки — больше художественного вкуса, чем во всех присутствующих, вместе взятых. Как поживаете, миссис Холкат-Хэккет?
Она подошла к ним так тихо, что лорд Роберт даже не заметил ее. Выглядела она очень величественно. Лорд Роберт втайне позабавился, наблюдая, как Дэвидсон целовал ей руку.
— Решили приобщиться? — спросил тот.
— Разумеется, — ответила она и повернулась к лорду Роберту. — Я вижу, вы не забыли.
— Как я мог?
— Здесь очень мило, — заметила миссис Холкат-Хэккет, краем глаза взглянув на голубой диван. Лорд Роберт слегка подвинулся, и она тут же села, расправляя меха.
— Пойду поищу свое место, — сказал Дэвидсон. — Похоже, уже начинают.
Он направился к своему креслу, стоявшему неподалеку от кресла леди Каррадос. Миссис Холкат-Хэккет спросила Лорда Роберта, не находит ли он, что сэр Даниэль просто обворожителен. Лорд Роберт обратил внимание, что ее американский акцент был заметнее, чем обычно, и она нервно сжимала и разжимала руки. Жестом она предложила ему сесть рядом с ней.
— Если не возражаете, — сказал лорд Роберт, — я лучше останусь на своем месте. Я предпочитаю стулья с прямой спинкой.
Он заметил, как она с тревогой взглянула на его стул, который стоял слева чуть позади голубого дивана. Ее сумочка лежала у нее на коленях. Она была довольно большой и казалась набитой до отказа. Миссис Холкат-Хэккет еще раз расправила свои меха, прикрыв ими сумочку. Лорд Роберт попытался поудобнее устроиться на своем стуле. Он обратил внимание, что Даймитри сидит недалеко от них, и принялся лениво разглядывать его. «Интересно, что он о нас думает. Всю жизнь занимается обслуживанием банкетов, а сам, готов поспорить, может купить нас всех с потрохами и даже не заметить этого. Руки у него действительно странные — мизинец такой же длины, как и безымянный палец».
