Глава 5
Дао Гань читает молитву в Буддийском храме; трое монахов обмануты ловким мошенником
Утром того же дня Дао Гань надел простое, но хорошо сшитое платье, а на голову натянул шапочку из черного шелка вроде тех, что носят богатые бездельники.
Нарядившись таким образом, он вышел через северные ворота и отправился на прогулку по городским окраинам. Наконец он обнаружил маленькую харчевню, где заказал скромный завтрак. Со второго этажа через решетчатое окно ему был хорошо виден изгиб крыши храма Бесконечного милосердия.
Расплачиваясь, он сказал слуге:
— Какой великолепный монастырь! Как должны любить бога эти монахи, чтобы их столь щедро благословил владыка Будда!
— Не знаю, какова мера преданности богу этих лысоголовых, — злобно проговорил слуга, — но не один честный житель этого округа охотно перерезал бы им горло.
— Следите за своим языком, мой друг, — воскликнул Дао Гань в наигранном негодовании, — вы обращаетесь к горячему почитателю Будды!
Слуга бросил на него свирепый взгляд и отошел, не взяв оставленных на столе чаевых. Улыбнувшись, Дао Гань забрал их и, положив в рукав, спустился на улицу.
Очень скоро он уже стоял перед воротами монастыря. Поднявшись по каменным ступеням, краем глаза Дао Гань заметил трех монахов, которые наблюдали за ним из комнаты привратника. Он сделал несколько шагов вперед, резко остановился и стал ощупывать свои рукава, а потом огляделся по сторонам в притворной растерянности.
Один из привратников, пожилой монах, приблизился к нему и вежливо осведомился:
— Могу ли я чем-то вам помочь?
— Вы очень любезны, — ответил Дао Гань, — я иду по Пути и прибыл сюда ради подношения милосердной богине Гуаньинь. Но, к несчастью, я забыл дома мелкие деньги и теперь не смогу купить благовония, придется вернуться завтра.
Говоря это, он достал из рукава серебряный слиток и повертел его в руках.
При виде серебра глаза монаха загорелись.
— Позвольте мне, господин, одолжить вам деньги на благовония.
Он бросился в привратницкую и вернулся с двумя связками по пятьдесят медных монет в каждой, которые Дао Гань с достоинством принял. Он пересек внутренний двор, выложенный гладкими каменными плитами, оглядел красивые приемные покои справа и слева от себя. Перед ними стояли два паланкина и суетились монахи со слугами. Он миновал еще два двора и оказался перед главным залом храма. С трех сторон его опоясывала мраморная терраса, пространство перед ним также было замощено мраморными плитами. Дао Гань поднялся по широким ступеням, прошел через террасу и, перешагнув высокий порог, наконец оказался в полумраке святилища. Статуя богини достигала почти двухметровой высоты. Она возвышалась на позолоченном пьедестале, отблески пламени двух огромных свечей играли на золотых курильницах и жертвенных чашах. В храме было несколько монахов.
Дао Гань трижды склонился в глубоком поклоне и сделал вид, будто положил деньги в щель ящика для пожертвований, ударив по нему рукавом так, что связки монет убедительно звякнули. Постояв с молитвенно сложенными руками перед статуей, он снова сделал три поклона и вышел наружу. Обогнув святилище справа, он оказался перед запертыми воротами. Пока он раздумывал, не попытаться ли их открыть, оттуда появился монах и спросил:
— Не желает ли господин посетить настоятеля?
Дао Гань поспешно отказался и вернулся в главный зал. Пройдя его, он повернул налево. По крытому коридору он пришел к лестнице, спустившись по которой он очутился перед дверью с табличкой, гласившей:
ПОЧТИТЕЛЬНО ПРОСИМ
ПОСЕТИТЕЛЕЙ ХРАМА
ОСТАНОВИТЬСЯ ЗДЕСЬ
Не обращая внимания на это вежливое предупреждение, Дао Гань толкнул дверь и оказался в прекрасном саду. Среди цветущих кустов и искусственных горок вилась дорожка, а в зелени деревьев поблескивали голубая черепица крыш и красный лак на стропилах павильонов.
Дао Гань сделал вывод, что именно здесь остаются на ночь женщины, пришедшие за помощью к богине. Он спрятался между двух больших кустов, быстро снял свое платье, вывернул наизнанку и надел снова. Этот хитрый костюм сшили когда-то по заказу Дао Ганя, подкладка его была из грубых конопляных волокон, в некоторых местах виднелись неуклюже поставленные заплаты. Подобные одеяния носили бедные ремесленники. Дао Гань снял шелковую шапочку, засунул ее в рукав, а голову обмотал не очень чистым лоскутом ткани. Затем он подоткнул полы платья и достал из другого рукава свернутый кусок синей материи. Это было одно из хитроумных изобретений Дао Ганя. В развернутом виде — квадратная сумка с множеством швов и уголков, которой дюжина бамбуковых палочек могла придать самый разный вид — от свертка с кипой белья из прачечной до вытянутого пакета со стопкой книг. Эта вещь не раз помогала ему в разного рода предприятиях.
