— Подфартило? Вы полагаете, еще кража, сэр?
— Может быть. Или — плата за оказанную услугу… или за услугу, которая еще должна быть оказана.
Сержант Эббот не был тупицей, иначе он не работал бы с Торном.
— Например, подловить Ройстоуна? — спросил он.
— А что, это мысль, не так ли, Билл? — Торн, поняв, что его подача принята, был сейчас сама благожелательность. — Тут все, знаете ли, ложится одно к одному. Икс встречает Мойру или уже знает ее. Мойра выглядит вполне подходящим партнером, и Мойра на многое способна ради денег. Икс ее подкупает, чтобы она обвинила Ройстоуна в попытке изнасилования. Потом Икс, боясь, что Мойра испугается и выложит правду или сама начнет шантажировать, задумывает убийство. Причем убийство, которое бросает тень на Ройстоуна, — превосходно! Для этого нужен всего лишь один звонок по телефону, чтобы удостовериться — он будет на той дорожке возле церкви в назначенное время. А ведь мы еще не знаем, видел ли кто-то его или его машину. Возможно, появятся и другие персонажи, но, даже если нет, преступник ничего не теряет. Ройстоун окажется подозреваемым, это очевидно. Словом, здесь либо что-то подобное, либо Ройстоун бессовестно, нагло лжет.
— Чему вы не верите, сэр. Вы считаете Ройстоуна невиновным.
— Да, — решительно сказал Торн. — Я так считаю. Никогда не поверю, что можно так радоваться встрече с женой — помните, когда мы нагрянули к ним сегодня, — только что предумышленно задушив девчонку.
— А Икс, сэр? — испытующе спросил Эббот. — У вас есть какие-нибудь предположения? Кто это?
— В сущности, предположений нет, — признался Торн. — Но, имей я привычку заключать пари, я прозакладывал бы все свои деньги за то, что этот Икс — из Корстона. Есть там некто, смертельно ненавидящий Ройстоуна, и между этим некто и Мойрой где-то есть связь. Найти эту связь — вот что мы должны сделать, Эббот.
Вороха бумаг, неминуемо сопутствующих расследованию всякого крупного преступления, между тем начали поступать — кое-что приходило по телексу, кое-что с компьютерных принтеров, — но большую часть их обыкновенно печатает двумя пальцами на обыкновенной машинке офицер полиции, непосредственно ответственный за ведение дела.
Через двенадцать часов после возвращения из Рединга старший инспектор Торн сидел за столом, изучая досье, вобравшее в себя все, касавшееся дела, известного — по крайней мере, в полиции — как дело Ройстоун — Гейл. Время от времени в кабинет входил сержант Эббот с только что поступившей информацией. Н-да, «Ройстоун — Гейл», думал Торн: был весьма простой путь обратиться к событиям последних нескольких дней, но, к счастью для Ройстоуна, пресса пока еще не решалась высказываться напрямую. Торн вздохнул и вернулся к досье.
«Удушение руками», как определил Дик Бенд, — такова была суть протокола патологоанатома. Судя по кровоподтекам на шее, нападение было произведено спереди, и все данные были за то, что жертва в момент нападения пребывала в полном сознании. Не обнаружено никаких признаков борьбы, нападение явно оказалось совершенно неожиданным. Нападавший — это мог быть как мужчина, так и женщина — почти наверное был жертве знаком.
Передвижения Мойры в то утро были установлены достаточно быстро. Ее вспомнил мужчина, повстречавшийся с ней, когда выгуливал собаку. Еще более важное свидетельство — преподобный Саймон Кент, ректор церкви Святой Марии, видел ее, когда она сидела на ограде церковного двора примерно в двадцать минут двенадцатого, — она, сказал ректор, как будто ожидала кого-то. Или ждала назначенного времени, чтобы встретиться с кем-то на дорожке, в пяти минутах оттуда, думал Торн. Ректор заметил также «мерседес», припарковавшийся на дороге за его домом полчаса спустя. Вот, по крайней мере, свидетельство в пользу Ройстоуна, сказал себе Торн. Ни один преступник, замысливший убийство, если он в здравом уме, не поставит такую приметную машину рядом с им же выбранным местом преступления.
Старший инспектор придвинул к себе список, который он попросил у Ройстоуна, — список всех сотрудников школы с их постоянными адресами и адресами временного проживания после конца триместра, если они выезжали. Была проведена скрупулезная проверка, и вскоре выяснилось, что Джон Кворри в действительности не ездил накануне в Лондон с женой, однако, несмотря на больное горло, все-таки уехал в Оксфорд. Фрэнсис Белл, в самом деле, навестила Паулу Дарби в ее коттедже, затем съездила в Корстон, а после того тоже оказалась в Оксфорде. Марк Джойнер и его жена уже три дня как вернулись домой, в Корстон, после короткого отдыха. Было еще много всяких сведений, которые по большей части — Торн знал это — окажутся совершенно ненужными.
