Сердце Кристофера по-прежнему колотилось как бешеное, он хватал ртом воздух.
– О чем ты болтаешь, девчонка?
– Я прочитала записку, которую леди Далгат отправила мистеру Стоу прямо перед тем, как он пропал. Ее светлость умоляла его встретиться с ней на скалах над морем. Я сказала ему, кто она. Пыталась остановить его. Мистер Стоу мертв. – Рисса Лин показала на портрет. – Эта тварь убила его. Убила, потому что он понял, кто она на самом деле.
– И кто же?
– Демон. Тот самый, которым была одержима Мэдди Олдкорн. Бедная леди Ниса погибла, но так и не получила достойных похорон. А теперь чудовище разгуливает в ее теле. Мистер Стоу понял это. И нарисовал. Не так ли, милорд? Прошлой ночью я пошла к нему в комнату, чтобы попытаться убедить его насчет демона. Его там не было, но была картина, и я посмотрела ее. Мистер Стоу увидел чудовище внутри леди Далгат, и оно его убило. Он не вернулся с той встречи.
Девчонка сошла с ума, ее глаза были полны отчаяния, она прижимала руки к груди, стиснув ладони так сильно, что побелели кончики пальцев.
– Вы должны что-то сделать, милорд. Здесь король. Он может это остановить. Если вы расскажете ему, что я…
– Кристофер! – раздался голос епископа. – Фокс!
– Прошу меня извинить. – И он вышел из кабинета.
Держись, Кристофер. Всего один день – даже не день, а несколько часов. Всего несколько часов.
Глава шестнадцатая
Дорога на юг
Мир вновь покачнулся, и последовал громкий, болезненный удар. Адриан открыл глаза. Его щека, прижатая к грубому вибрирующему дереву, пульсировала вместе с головой. Солнечный свет, яркий и резкий, проникал в зарешеченное окошко и жег глаза. Запястья болели и были связаны – нет, скованы – за его спиной. Он попробовал сглотнуть. Да, язык, горло и рот пересохли, но главной проблемой оказался широкий железный ошейник. Металлическая цепь, соединявшая ошейник с наручниками, впивалась в спину.
Он лежал в закрытом фургоне. Три зарешеченных окошка – два маленьких по бокам и одно большое в задней двери – позволяли понять, что они едут по широкой дороге через плоскую, открытую местность. Еще один рывок – и боль вспыхнула в правом боку. Вывернутые руки не способствовали приятным ощущениям. После очередного болезненного удара, заставившего Адриана стиснуть зубы, он сел – непростая задача, с учетом его состояния.
Судя по проникавшим сквозь решетку лучам, солнце либо садилось, либо только взошло. Адриан находился не один. Напротив него сидел Ройс, подняв колени и опустив голову, тоже скованный.
– Я думал, ты не очнешься, – сказал Ройс.
– Сколько я так пролежал?
Напарник пожал плечами:
– Наверное, дня полтора.
У Адриана отвисла челюсть.
– Ты серьезно? Не может быть. В прошлый раз я отключился всего на несколько часов. И в этот раз выпил меньше.
Ройс снова пожал плечами. Адриан провел пересохшим языком по зубам:
– Это объясняет привкус во рту. Больше никогда ничего не буду пить.
Снаружи ехали трое мужчин – по одному с каждой стороны и еще один сзади. На них была такая же черная форма, как на тех, что вломились в комнату в «Колдуэллском доме». Солнце находилось с левой стороны; если был вечер, значит, они ехали на юг; если утро – на север.
– Что случилось? – спросил Адриан.
– Они подсыпали наркотик в чашки на полке перед нашим приходом.
– Это я сам понял. Я имею в виду, потом.
– Ты отключился, и к нам пожаловали непрошеные гости. Они вели себя грубо. Поверить не могу, что ты выпил.
– Я не ожидал, что в Далгате будет полно алхимиков.
– Достаточно одной.
– Одной?
– Шпат, – горько сказал Ройс.
– Думаешь, к этому причастна Скарлетт?
– То же место. Тот же наркотик. Удачное отсутствие свидетелей. Не нужно быть гением, чтобы догадаться. – Ройс кивнул. – Она работает на Фокса и Пейна.
– Ты серьезно?
Ройс вскинул голову и закатил глаза:
– Дай угадаю. Ты в нее влюбился.
– Нет! – громко возразил Адриан, и боль в голове усилилась. Фургон и неровная дорога сами по себе обеспечивали достаточно страданий. – Она мне нравится, вот и все. Кажется милой и доброй и защищает своих друзей. – Он посмотрел на ехавшего сзади мужчину. – Ты так считаешь? То есть… не могу поверить, что я сильно ошибся в человеке.
