Ясенка и сама не знала, как им удалось добраться до развалин на острове. Отчасти она объясняла это тем, что таинственный иноземец-убийца со своим отрядом выбрал другую тропу, ведущую на север: это позволило ей быстрее довести своего подопечного до того места, которое она уже начала считать своим домом. День уже клонился к вечеру, когда они наконец доковыляли до здания. Огонь погас, и в помещении было сыро и неприветливо.
Ясенка устроила незнакомца на куче циновок, а потом взяла несколько черных камней и разожгла огонь. Как только воздух немного согрелся, она попыталась распустить одеяние своего подопечного. Несомненно, в металлической рубашке лежать было не слишком удобно. Ей удалось избавить беднягу от странной одежды, распустив ремень, стягивавший его талию: после этого края рубашки удалось вытянуть из-под его спины. Свернув рубашку, Ясенка убрала ее вместе с длинным ножом, а потом быстро наложила лубки на сломанную руку.
С сапогами у нее возникла новая проблема. Наверное, существовал какой-то особый способ их снять, однако ей он не был известен. Ей пришлось оставить раненого обутым, хотя она и понимала, что к утру его ноги из-за этого должны совсем онеметь. К ее величайшей радости, из теней вышла Вейзе. Похоже было, что крошечная зверюшка дожидалась ее здесь — и теперь устроилась поблизости, сев столбиком и потирая передние лапки. А потом подошла ближе и принялась обнюхивать рану на голове незнакомца.
— Дай я ее как следует промою сначала, — сказала Ясенка.
Она начала копаться в своем дорожном мешке, извлекая оттуда пакетики с травами. Потом набрала в котелок немного воды, добавила туда щепотку того и пригоршню этого, поставила котелок на огонь. Когда снадобье настоялось, Ясенка обмакнула в него тряпку и начала смывать кровь пропитавшую красновато-золотые волосы иноземца. К своему немалому облегчению, она увидела что сама рана оказалась не слишком глубокой (тут она напомнила себе, что раны головы всегда очень обильно кровоточат), хотя шишка на лбу воина была размером с яйцо кустарниковой курочки. Едва Ясенка закончила промывать рану, как Вейзе подошла совсем близко и, присев рядом с раненым, стала ощупывать шишку своими лапками. Ее прикосновение оказалось настолько нежным, что иноземец даже не застонал, хотя, пока Ясенка промывала ему рану, он негромко покряхтывал.
— Мне и правда кажется, что он поправится, — сказала Ясенка, обращаясь к Вейзе.
Она перевязала голову незнакомца полоской чистой ткани, вылила из котелка травяной настой и снова наполнила его водой, собираясь приготовить укрепляющий отвар. Когда отвар был готов, она напоила раненого. Тот послушно все выпил и крепко заснул.
Утомленная трудами и страхом столкнуться с другими иноземцами, Ясенка устроилась на другой груде циновок. Она решила, что позволит себе поспать немного. От усталости есть ей не хотелось, однако она насыпала Вейзе немного дорожной смеси, которая так нравилась малышке. Ясенка протянула руки, надеясь, что Вейзе придет согреть ее, как она делала это раньше, но, похоже, та была намерена остаться рядом с иноземцем.
— Хорошо, — сонно пробормотала Ясенка. — Ты пока подежурь около него, а потом я тебя сменю
А потом она укрылась куском тростниковой ткани и заснула.
Ее разбудил мужской голос — громкий и явно полный гнева.
Это был иноземец, выбравшийся из-под циновок, сбившихся во время его беспокойных метаний. Он сорвал с головы повязку, недоуменно посмотрел на нее — и отбросил в сторону. Указывая пальцем на Ясенку, он что-то выкрикнул. Девушка едва понимала одно слово из трех: похоже, он считал ее виновной в его ранении.
— Нет-нет! Это не я! — возразила она, поспешно вставая со своего ложа и направляясь к нему. — Ты упал…
Но он уже бежал к двери, за которой сгустились сумерки, и притом так быстро, что она едва за ним успевала. Судя по его походке, предположения Ясенки относительно отекших и онемевших ног оправдались. Она побежала за своим подопечным и успела увидеть, как он забрался на полуразрушенную стену. И, выпрямившись, шагнул вперед. Один из камней сдвинулся у него под ногой, и на глазах ужаснувшейся Ясенки мужчина снова упал. Раздался глухой стук: голова незнакомца опять ударилась о камень.
