— И ты хочешь, чтобы я его нашла?
— Я хочу попросить тебя помочь с поисками. Ты, как я понял, хорошо знаешь город и родилась там, правильно?
Аста кивнула.
— Ну вот. По последним сведениям, он поступил в какой-то университет. Но куда, на какую специальность — не знаю. У него есть внешний паспорт — его можно получить, но это сложная процедура, не буду вдаваться в детали… Но из-за него мы не знаем даже, под какой фамилией он там живет. Имя он вроде оставил свое.
— Как его зовут?
— Эрик. Невысокий, худой, светлые волосы… Дед, у тебя есть фото?
— Есть. Школьное, правда, со старших классов, но, думаю, он не сильно изменился.
— Хорошо… В общем, если ты подключишься к поиску, ты окажешь нам огромную помощь — не только мне и сеньоре, но и всему городу. Понимаю, мы и так у тебя в долгу, но… Сейчас любое содействие неоценимо.
— И что мне с ним делать, если найду?
— Ничего. Просто передай, что его здесь ждут: Арна ждет и мать. Остальное предоставь мне. Не бойся, он не опасен, насколько я знаю. Просто дурак.
— Иногда это хуже, — вздохнула Тайса.
Аста задумалась.
— В Риттерсхайме четыре университета, у каждого по два-три кампуса, — сказала она, вспоминая. — Мы готовим путеводитель для студентов, и когда рассчитывали, какой спрос, выяснили, что их там — около семидесяти тысяч человек. Тьма народу, даже если искать с именем и фотографией. Знать бы хоть примерно, на какой факультет он мог поступить? У него есть какие-нибудь… эм-м-м, склонности?
Лин усмехнулся:
— Из того, что я о нем знаю, он склонен создавать людям проблемы и требовать к себе особого отношения. Но, боюсь, нам эти сведения не помогут.
— Не очень. Но хотя бы что-нибудь? Я же не могу обыскать все факультеты. — Она повернулась к Тео. — Может быть, вы что-то помните? Если он здесь ходил в школу, то, значит, был на ваших уроках? Что его интересовало?
— Был, конечно, — подтвердил историк. — Но не помню, чтобы его что-то особенно интересовало, — учился он очень неохотно. Хотя… Ему не нравились наши парящие дома, и он несколько раз говорил, что построит себе обычный, на земле, и даже готов этому учиться, если бы преподавали. Вот! Может, архитектура и градостроительство? Но я не уверен, это давно было.
Хм… Архитектурных факультетов в Риттерсхайме всего два. Не факт, конечно, что они мыслят в верном направлении, но можно было бы с этого начать…
— Хорошо, — согласилась Аста. — Я попробую помочь. — И, не удержавшись, добавила: — Искать пропавших без вести — мое хобби…
…И еда сразу сделалась безвкусной, и солнечный день за окном будто померк, и незнакомый дом со всеми его странностями вдруг начал раздражать. Так, ладно, только спокойно. Только не плакать за столом — не для этого же они здесь собрались…
Тайса приобняла Асту за плечи, заметив, как заблестели ее глаза, и предложила:
— Пошли сейчас с нами прогуляемся? Мы тебе город покажем.
— С удовольствием, но я в таком виде…
Лин окинул ее взглядом и флегматично прокомментировал:
— Местных жителей сложно чем-то напугать.
Тайса посмотрела на него с укором, покачала головой.
— Я дам тебе платье, — сказала она Асте. — Я здесь недалеко живу, как раз по дороге. А потом пройдемся до площади и съедим по мороженому. Идет?
— Спасибо… Да, конечно. Пойдемте.
Тео решил остаться дома — у него было еще много дел, — и все помогли ему убрать со стола. Мыть приборы из живого металла оказалось очень просто. Когда ими не пользовались какое-то время, меркара теряла форму, так что оставалось только прополоскать шарики в мыльной воде, а потом в чистой и высыпать в ящик на полотенце. Асте это понравилось — она не любила мыть посуду. Похоже, арнэльмцы знают толк в чудесах. Многие вещи здесь не только удивительные сами по себе, но еще и полезные. Впрочем, честно ли ждать от каждого чуда пользы?..
Потом она ушла вместе с Тайсой и Лином, чтобы впервые, без спешки и в сопровождении своих новых друзей, увидеть Арнэльм.
* * *
…Солнце. Слишком яркий свет, ничего не видно. Впрочем, не надо видеть — весь путь отмечен внутри, в глубине сознания, и точно известно, что произойдет.
Когда-то давно они жили при солнце, радовались ему. Как все люди, устраивали праздники в его честь. Теперь солнце ненавистно, оно враг. Оно не прощает предательства — тех, кто променял его свет на силу ночи, на то, чтобы стать тенью. Свет безразличен, он светит всем без разбора — и правым, и виноватым, но все страдают по-разному… Так нечестно. Здесь все нечестно, в этом городе, — земля, незаконно отнятая, люди, живущие на ней, и река… Но река далеко, она не успеет потушить огонь.