Первая атака осиротевших бандитов захлебнулась, не оставив, впрочем надежды на то, что порядком пострадавшие двери четырех тамбуров выдержат вторую попытку прорыва.
– Надо-же, своего не пожалели, – с досадой бросил в наступившую тишину Фред. Видно господин Советник не слишком высоко котировался среди прочего дерьма...
– Кстати, о дерьме, – Том отплевывался от застрявшей зубах, начисто сжеванной сигареты, – хватайте мешки с цементом и будем по-новой баррикадировать тамбуры. Еще продержимся. И где этот ваш Палладини? Кай бросил взгляд на залитое тусклым светом аварийного освещения складское помещение. Странствующего предпринимателя не было видно. Господи, как не помешал бы сейчас Страж...
– Что за звук? – спросил уже примерившийся подхватить мешок Шрайдер.
– Кажется, режут стену плазменным резаком...
– Нет, это у вас, – сказал Фред, обращаясь к Следователю.
Снова загремели выстрелы. Кай вытащил из внутреннего кармана давешний псевдорегистратор. Зуммер в нем надрывался и сигнальный индикатор сиял раскаленным угольком.
– Ко мне! – заорал Кай. – Ко мне! Сейчас ударят индуктором!
Три двери вылетели сразу, и под прикрытием пальбы из коридоров, бандиты стали разбегаться вдоль стен, прикрываясь оружием. И тут все кончилось.
Даже кучке защищающихся, скорчившимся в призрачно-голубом облачке защитного поля пришлось несладко – тяжелая волна депрессии захлестнула душу, почти погасила сознание, сделала жизнь невыносимой пыткой. И отступила. А по «Валгалле» словно заголосил взбесившийся зверинец. И смолк. Люди дона Себастьяна вповалку разбросанные вокруг не проявляли особых признаков жизни. Только один бородач в углу упорно пытался сунуть себе в рот дуло револьвера, но как-то не преуспел даже в этом занятии. В склад начали вбегать бойцы оперативного отряда управления. Особо не разбираясь, они уложили всех, еще стоявших на ногах, лицом вниз и деловито обыскали.
Музыкой в ушах Кая прозвучал голос шефа.
– Вот этих господ отведите в общий отсек, как свидетелей. Остальных - живо в камеры. Отпустите господина Федерального Следователя...
Отряхивая с одежды пыль и мусор, Кай отметил про себя, что бронежилет придал его руководителю окончательное сходство со стратостатом.
– Как понять столь своевременное появление, шеф? – осведомился он.
– Как успех агентурной работы, – шеф был явно в ударе. – И как ваш личный успех. Мы отслеживали все ваши перемещения, Кай. Так что для нас вы были путеводной, х-хе, звездой...
«Не только для вас», – вспомнив о Страже, подумал Кай.
Еще не вполне пришедших в себя мафиози проворно вывели через оперативно разблокированную дверь. И только тогда из-под нагромождения контейнеров, двигаясь довольно ракообразным способом, появился Палладини. Поднявшись на ноги, он оказался лицом к лицу с шефом. Секунды три оба молчали.
– Ого! У вас, оказывается, и «человек-кашалот» в штате имеется?! – с непосредственностью человека, только что избежавшего верной смерти, поразился Микис.
– Сейчас я покажу тебе кашалота! – старина Барни навис над вольным предпринимателем, протянув вперед растопыренную пятерню. – Оружие! Быстро! И рукоятью вперед!
– Это, я так думаю, что только у вас, извиняюсь, в полиции таких вот идиотов содержат за счет налогоплательщиков, господин следователь, – возмущенно повернулся Палладини к Каю, – которые не могут понять, за кого кто тут есть! Подтвердите вашим дурням, что если я тут есть, так это потому, что вы меня сюда притащили сами с собой...
– Должен представить вас, Микис, шефу Следственного Управления Сектора, господину Барни Литлвуду, – вполне официальным тоном сказал Кай.
– Это, я скажу вам, очень кстати! – оживленно воскликнул Микис. – Тут я как раз имею одну бумагу, которую хотел отнести именно для вас.
Он извлек то ли из внутреннего кармана, то ли вообще из-под подкладки своего изрядно измазанного цементной пылью, но по-прежнему экстравагантного пиджака помятый листок со своей повинной и вложил его во все еще протянутую руку шефа.
– Вы ведь не думаете, что у меня есть оружие? Если да, так нет! Я терпеть не могу все эти огнестрельные предметы! И даже ножа, чтобы резать яблоки, не имею на себе!..
