Ведь вы только представьте, что натворили мы и наши предшественники из Комплекса!! Скольких из них – мыслящих и чувствующих боль созданий мы истязали в лабораториях, думая, что исследуем мертвую материю. Скольких просто уничтожили, скольких выбросили из их жизненной среды в космические дали где их через сотни лет по нашим меркам и через минуты по их времени ждет мучительная смерть! И еще я понял, что значит мое чувство к ней, к «Оглянувшейся»... Не буду много говорить об этом...
– «Оглянувшаяся», это...
– Это возлюбленная нашего Билла, – резко сказала Клэр.
– Извините вы все меня за бесчувственность, но я до сих пор не знаю, что происходит у людей в мозгах там, в Заповеднике. Там... какое-то свое поле сознания... Статуя... Пусть даже и статуя, живущая в своем мире... Пока Билл шатался по «зеленым кварталам», Фонсека сбыл ее Мако...
– Дело не в одной «Оглянувшейся». Живы они ВСЕ. Мне пришлось долго объяснять это ребятам. Но к их чести они поняли меня. И отказались стать палачами чужой цивилизации. Ведь сколько бы нам понадобилось лет, чтобы полностью уничтожить этот мир? На Земле огромные цивилизации были стерты в порошок за десятилетия. И они еще имели силы защищаться. А народ Пятой защищают только роботы. А одурачить робота – задача чисто техническая.
– Роботы, надо понимать...
– Надо понимать, что жители предвидели, в каком мире им придется жить и сконструировали эти сверхбыстро действующие защитные устройства. Их несколько типов и... О деталях – другое время. В общем, конечно конструкция их и их возможности и свойства во многом для нас непонятны. И военные впились в них мертвой хваткой, игнорируя все остальное. Но эта техника не была рассчитана на столкновение с человеческим разумом. Они ведь недаром спрятали свою планету в газопылевой туманности. Видимо, рассчитывали относительно долго существовать без вмешательства извне...
Все это кончилось бунтом роботов, точнее их каким-то сатанинским шабашем лет семь назад и тем, что Пятой вместо военных занялись авантюристы типа Фонсеки. Ну, а остальное...
– Если все это подтвердится, разговор о ваших... грехах перейдет в совершенно иную плоскость. Я берусь ходатайствовать в Законодательном Собрании... После ознакомления с материалами господина Говарда. И другими... Что же вы предлагаете в отношении иска владельцев... изваяния в настоящий момент. Ведь вы намерены вернуть это на Пятую?..
– А ЭТО – законному владельцу, – Том бросил на стол запечатанный в пластик листок сопроводительной документации и прикрепленную к ней накладную. Документы подлинные. Посмотрите, это любопытно...
– Господи... что за непотребная баба? И это и называется Чужим искусством?
– Господь не лишил вас элементарного вкуса, следователь. Приятно видеть это качество в человеке закона. Это, конечно, не называется Чужим Искусством. Это называется «не представляющим художественной ценности изделием». Скульптура «Блуд» милейшего Хулио Карабаса, гордости мелеттской Академии Искусств. И все это точно соответствует накладной.
– Но...
– Накладной не соответствовало только содержимое контейнера. Вот что там было.
Том подошел к стальному шкафу и распахнул дверцы. Осторожно, словно боясь, что оттуда выпорхнет птица. Кай хорошо понял его. Потом обернулся к Биллу и понял еще многое. Потом гипноз кончился, Билл подошел к шкафу и бережно закрыл его.
Соображения о накладных и протоколах не лезли в голову и Кай сказал только:
– На вашем месте я тоже не вернул бы ЭТО Мако...
– Как я сказал, мы и не собираемся возвращать Тарквини ЭТО. Он получит груз согласно накладной. И в вас нам хотелось бы видеть гаранта этого строго законного акта.
– Как вы мыслите себе это?
– Вопрос имеет свою предысторию. Лет десять назад, храм Новоадвентистов заказал Хулио скульптурную композицию «Семь смертных грехов». Попы оплатили и получили четыре изваяния из семи – «Гордыню», «Чревоугодие», «Скупость» и «Идиотизм»...
– Разве идиотизм...
– У местных новоадвентистов – свое понимание вопроса... Потом их настоятель пропил выделенные на украшение храма средства, и, вообще, произошло много всякого, Хулио плюнул на этот заказ, но уже готовый «Блуд» сбыть не смог даже в публичные дома, так как по мнению даже самых лихих содержателей, надо все-таки и меру знать... Впрочем, несколько раз ему перепало по полсотни кредиток за съемки этого изделия. Вот, к накладной, как раз и приложен один из таких снимков... А считавшийся неудачным вариант, ему даже удалось пристроить министерству юстиции для украшения фронтона Дома Правосудия, снабдив мечом, весами, набедренной и наглазной повязками.
