Управились быстро – день едва перевалил за середину – и после короткого совещания решили посвятить оставшееся время подвалу – разобрать хранящееся в нем имущество. Правда, до подвала мы дошли не сразу: Руамар замер в шаге от порога, развернулся, окинул задумчивым взглядом ближайшие деревья и что-то недовольно буркнул себе под нос.
– Ты чего? – удивленно уточнила я.
– Вспомнил, что хотел найти артефакт, которым отшельник швырнул в Уру, – нехотя пояснил он. – Правда, надо было этим заняться еще до уборки; мы могли просто затоптать его.
– Мне кажется, мы бы его заметили, – оптимистично возразила я. – Давай попробуем поискать, – согласилась, тоже оглядываясь и прикидывая сектор, в который мог улететь небольшой предмет, выброшенный сквозь дверной проем.
– Так мы провозимся до завтрашней ночи и ничего не найдем. Только еще хуже все затопчем, – поморщился оборотень.
– И что делать? – Я вопросительно вскинула брови.
– Есть у меня одна идея, – хмыкнул он и начал раздеваться. Я открыла рот, чтобы уточнить, что он имеет в виду, но тут же закрыла, потому как и сама сообразила: решил доверить поиски чутью зверя. Поскольку помочь я при таком раскладе не могла, оставалось присесть на ступеньки крыльца (благо сюда падала тень от растущих вокруг деревьев) и… любоваться. Что ни говори, а без одежды Руамар выглядел великолепно; гораздо естественнее и правильнее, чем в ней.
– Если ты будешь так на меня смотреть, боюсь, поиски придется отложить, да еще в глазах твоей телохранительницы мы падем окончательно, – ехидно проговорил муж, бросив на меня смеющийся взгляд.
– Куда уж дальше, – философски вздохнула я. – Да и как не полюбоваться, если есть такая возможность!
– Полюбоваться? – со странной, но явно заинтересованной интонацией уточнил он.
– А тебя это удивляет? – Я иронично хмыкнула.
– Меня это радует, – ухмыльнулся он, а в следующее мгновение улыбка превратилась в оскал стоящего на четырех лапах олуна. Изменение оказалось стремительным, почти мгновенным: силуэт оборотня смазался и как будто стек вниз. Я даже вздрогнула от неожиданности.
О том, что при превращении у оборотней остается неизменной масса тела, я знала, то есть примерно оценить габариты второй ипостаси было можно. Но одно дело – оценить, а другое – увидеть воочию. Император и в двуногом виде выглядел угрожающе, а уж огромный хищник весом сто с лишним килограммов тем более будил желание оказаться как можно дальше, и лучше – за крепкой дверью и стенами. Бояться я его сейчас не боялась, но все равно стало не по себе.
Длинный кокетливо-пушистый хвост нервно хлестнул воздух, округлые уши встали торчком, а чуткий нос зашевелился, улавливая малейшие оттенки запахов. Зверь неуверенно шагнул в мою сторону, продолжая принюхиваться, потом недовольно тряхнул головой, фыркнул, вновь стегнул себя хвостом по боку и скользнул прочь от дома. Летняя шуба буро-песчаного цвета делала его практически невидимым на фоне степи.
Поиски увенчались успехом довольно быстро. Чуть в стороне, под одним из деревьев, оборотень задержался чуть дольше, шумно чихнул и в два прыжка вернулся к своей одежде, хотя превращаться обратно почему-то не спешил, вместо этого пристально разглядывая меня желтыми немигающими глазами.
– Он там? – уточнила я, нарушая тишину. Под этим взглядом я почувствовала легкое волнение; было в этом ощущении нечто неуловимо знакомое. Стоило об этом подумать, как где-то внутри шевельнулось любопытство и непонятное предвкушение. На мгновение показалось, что чувства были не мои, но задуматься об этом я не успела: зверь шагнул ко мне и, усевшись рядом, бесцеремонно возложил тяжелую голову мне на колени. – Что, это тоже считается чем-то неприличным? – Я насмешливо вскинула брови, но все-таки запустила пальцы в его мех. Оборотень в ответ только фыркнул – то ли недовольно, то ли пренебрежительно – и прикрыл глаза. Через пару минут, когда я, освоившись, уже уверенно чесала его за ушами, олун тяжело вздохнул, поднялся и шагнул к своей одежде, на ходу меняя ипостась.
– И что это было? – опять попыталась я дозваться императора.
