Для Лиггетта это оказалось слишком. Медленно, словно его шея была зажата огромными клещами, он поворачивал голову, пока не оказался лицом к лицу с Диной Ласцио. Она не смотрела на него. Снова закусив губу, она зачарованно глядела на Вулфа. Это длилось целых полминуты, а потом, слава богу, она улыбнулась. Улыбка была жалкая, а затем я увидел, что ее взгляд переместился на Лиггетта, — стало быть, улыбка должна была изображать вежливое извинение.
Тихим голосом, но без всякой дрожи она проговорила:
— Прости меня, Рей. О, прости меня, но…
Она колебалась. Лиггетт не отрывал от нее глаз. Затем она перевела взгляд на Вулфа и твердо сказала:
— Вы правы. Конечно, вы правы, и я ничего не могу сделать. Когда я встретилась с ним тогда после обеда, как мы договорились…
— Дина! Дина, ради бога…
Толмен, голубоглазый атлет, рывком усадил Лиггетта обратно. Роковая женщина продолжала:
— Он сказал мне, что собирается делать, я поверила ему, я думала, все это шутка. Потом он сказал, что Филип напал на него, пытался ударить…
— Вы знаете, что делаете, мадам! — резко сказал Вулф. — Вы помогаете послать человека на смерть!
— Я знаю. Я ничем не могу помочь! Как я могу продолжать лгать для него? Он убил моего мужа. Когда мы встретились и он сказал мне, что задумал…
— Вы, проклятый ублюдок! — взорвался Лиггетт.
Он вырвался из рук Толмена, перескочил через вытянутые ноги Мондора и опрокинул на пол Бланка вместе со стулом, пытаясь добраться до Вулфа. Я устремился вперед, но Берен уже держал его обеими руками. Лиггетт извивался и вопил как резаный.
Дина Ласцио, конечно, не стала говорить в таком шуме. Она спокойно глядела по сторонам своими сонными глазами.
— Она теперь уцепится за это, — убежденно сказал Жером Берен. — Она сделает все, что отвратит от нее опасность.
Наш поезд плыл, как чайка, через Нью-Джерси солнечным утром в пятницу и находился уже западнее Филадельфии. Через шестьдесят минут мы будем проезжать туннель под Гудзоном. Я снова был прижат к стене спального пульмановского вагона, Констанца сидела на стуле, а Вулф и Берен занимали места у окна. Между ними стояло пиво. Вулф выглядел весьма неважно, так как, разумеется, не рискнул бы побриться в поезде, даже если бы на нем не было повязки. Но он знал, что через час эта штука остановится, и на лице его розовела заря надежды.
— Вы так не думаете? — спросил Берен.
Вулф пожал плечами:
— Не знаю, и мне все равно. Требовалось пригвоздить Лиггетта, доказав его присутствие в Канова-Спа во вторник вечером. Миссис Ласцио была единственным человеком, который мог в этом нам помочь. Как вы говорите, она, несомненно, виновна не меньше Лиггетта, а может, и больше, это как посмотреть. Я даже думаю, что мистер Толмен попытается обвинить ее в убийстве. Он задержал ее вчера как свидетельницу и будет держать до завершения дела Лиггетта, а может привлечь и как пособницу. Сомневаюсь, что что-нибудь выйдет. Что бы он ни сделал, осудить ее не удастся. Она принадлежит к особому виду женщин, она мне сама сказала. Даже если Лиггетт ожесточится против нее и во всем признается, лишь бы вовлечь и ее тоже, то убедить дюжину мужчин, будто лучшее, что можно сделать с такой женщиной, — это убить ее, окажется сложной задачей. Интересно, понимает ли это мистер Толмен?
При этих словах Берен, набивавший трубку, нахмурился. Вулф наполнил стакан пивом одной рукой, так как другая была занята: он крепко сжимал подлокотник кресла.
Констанца улыбнулась мне:
— Я стараюсь не слушать их. Говорят о том, как убивают людей. — Она деликатно поморщилась.
— Кажется, вам пришлось довольно много улыбаться, — проворчал я. — По обстоятельствам.
Ее брови взлетели над темными фиолетовыми глазами.
— Каким обстоятельствам?
Я только помахал рукой. Берен наконец раскурил свою трубку и снова заговорил:
— Это все повлияло на мой желудок. Бедный Росси, видели вы его? Бедняга. Когда Дина Росси была маленькой девочкой, я много раз сажал ее на вот это колено. Она была спокойной, очень хитрой, но хорошей девочкой. Конечно, все убийцы были когда-то маленькими детьми, вот что удивительно. — Он попыхивал трубкой, и вскоре все помещение заполнилось дымом. — Кстати, вы знаете, что Вукчич едет этим же поездом?
