— У меня усталый вид, потому что я почти не спала прошлую ночь, — попыталась защититься Мэри.
— На сегодняшнюю ночь я бы тоже не особенно рассчитывал. Эта неделя наша. Мы берем на себя все срочные поступления, требующие хирургического вмешательства.
Только в девять часов вечера Мэри смогла начать распаковывать вещи. Кто-то разжег камин в ее гостиной, и, когда она развесила привезенные с собой картины и расставила книги по полкам, в квартире стало довольно уютно.
Мэри собиралась отдохнуть, когда внезапно позвонила дежурная сестра:
— Новое поступление, доктор Хантер. Молодая женщина. Подозрение на аппендицит.
Вздохнув, Мэри отправилась назад. Осмотрев больную, она попросила ночного оператора соединить ее с домом мистера Кохрейна.
— Похоже на острый аппендицит, — согласился он. — Подготовьте ее к полуночи. — По телефону его голос звучал еще резче.
Она успела сделать обход послеоперационных больных и села ждать в докторской. Глаза болели от усталости. Мэри откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. А когда открыла, то увидела мистера Кохрейна и анестезиолога, которые сидели в докторской и пили чай. Оба смотрели на нее, широко улыбаясь.
— Хорошо выспались? — вкрадчиво спросил мистер Кохрейн.
Мэри страшно смутилась.
— Наверное, вздремнула на минутку, — пролепетала она.
— Очень длинная у вас получилась минутка, — весело ухмыльнулся анестезиолог. — Мы за нее успели провести аппендэктомию.
Мэри с ужасом посмотрела на доктора Кохрейна, потом в открытую дверь операционной, откуда увозили больную на каталке.
— Почему вы не разбудили меня? — испуганно пробормотала Мэри.
Мистер Кохрейн внезапно рассмеялся:
— Вы так сладко спали. А теперь идите. Нам надо переодеться.
Она вскочила, заливаясь краской стыда.
— А как быть теперь с записями?
— Я сам все написал, мисс Хантер. Но пожалуйста, уж постарайтесь, чтобы у вас не вошло в привычку засыпать во время операций.
Выходя в коридор, она услышала за спиной веселый смех. Уж лучше бы он разозлился и наорал на нее! Мэри была очень зла на себя. Но стоило ей прилечь, как она сразу провалилась в глубокий сон и не просыпалась до утра.
Вторник выдался благословенным днем. Мэри неторопливо сделала обход, приняла несколько пациентов и после обеда отправилась в частное отделение доктора Робертса. Он был славный старик, Мэри сразу же почувствовала себя легко.
— Ну, дорогая, как у вас дела?
— Все хорошо, — ее голос звучал не слишком-то уверенно, — но кажется, мне не удалось найти общего языка с доктором Кохрейном.
Он отечески похлопал ее по руке:
— Не обращайте внимания на его резкие манеры. Он не хочет, чтобы все знали, какое у него доброе сердце. И он первоклассный учитель. Вы многому у него научитесь.
По графику выходные дни Мэри начинались в семь часов вечера в пятницу. Она еле сумела их дождаться. В свое первое свободное воскресенье она встала попозже, неторопливо позавтракала и написала письма родителям.
Закончив с письмами, Мэри решила прогуляться. Вылезая из машины, она увидела, что машина доктора Кохрейна остановилась рядом. Сегодня доктор был в толстом черном свитере и брюках для верховой езды и выглядел гораздо моложе, чем обычно. С ним был какой-то мужчина. Мэри с удивлением узнала в нем Мартина.
— Доброе утро, мисс Хантер, — холодно поздоровался мистер Кохрейн. — Как я понимаю, нет нужды представлять вам моего брата. Странно, что вы мне не сказали, что знакомы с ним.
Мэри почувствовала себя полной идиоткой.
— Так хотел Мартин, — потупившись, пробормотала она, — он думал… — Она набрала в грудь побольше воздуха и выпалила: — Что вам будет неловко… Я имею в виду…
— Хмм… — Он с недоверием покачал головой. — Тогда почему вы не сказали об этом позже, мисс Хантер?
— Я хотела, — смущенно оправдывалась Мэри, — но только…
Мартин стоял и слушал. Было видно, что эта сцена его забавляет. Потом он все-таки решил вступиться за Мэри:
— Что за шум из-за пустяков? Мэри просто застенчивая девушка, а у тебя, Ричард, слишком зверский вид, вот она и смутилась.
Ричард Кохрейн раздраженно пожал плечами и резко сменил тему.
— Я должен посмотреть двух пациентов, — сказал он брату, — это займет не больше пары минут.