– Итак, как я уже заметил, миссис Симмонс, ваш доктор охарактеризовал полученную вами травму как "легкоустранимую".
– Легкоустранимую? – удивилась миссис Симмонс. – Могу я взглянуть на эту бумагу?
Рейнольдсу явно не хотелось расставаться с документами, но судья Харт указала рукой в сторону миссис Симмонс, тем самым давая понять, что требует предъявить свидетельнице документ. Рейнольдс передал бумагу бейлифу (заместителю шерифа), а тот, в свою очередь, протянул ее Эми.
– "Возможно, легкоустранима". – Эми прочитала вслух медицинское заключение. – Да, я понимаю, в чем тут дело. Это же не о травме... Эта справка о моей бородавке.
– О бородавке? – заморгал Рейнольдс.
– Да, видите, сверху доктор пишет "verruca vulgaris", что означает – простая бородавка. Вы правы. – Она взглянула на Рейнольдса. – Бородавка оказалась легкоустранимой, и ее вырезали.
Бен закрыл лицо руками, чтобы не расхохотаться. Допрос проходил как нельзя лучше. Ему казалось, он уже слышит вердикт, который вскоре вынесут присяжные, и видит перед собой стопки долларов.
Рейнольдс перевернул еще несколько страниц в своем блокноте. Ему нельзя было отказать в определенном чутье, – он начал с другого конца:
– Итак, вы утверждаете, что испытываете постоянные боли?
– Да, так и есть.
– И при этом возникает головокружение и вы теряете ориентацию?
– Именно так.
– И у вас время от времени сводит шею?
– Да. Особенно когда я устаю.
"Куда он клонит? – подумал Бен. – Возможно, Рейнольдс, потеряв надежду выиграть дело, решил продемонстрировать симпатию к свидетельнице, проявить благородство..."
– Итак, вы дали показания, что все болезненные симптомы проявляются в периоды напряженной работы?
– Видите ли, как медицинская сестра, я нахожусь в постоянном контакте с больными. Внезапный спазм отнюдь не облегчает мне работу, когда я нахожусь у постели больного.
– И эти боли в шее стали беспокоить вас после того, как вы попали в аварию?
– Нет, нет, – добродушно ответила Эми. – Это мучает меня всю жизнь.
После этих слов Бен едва не рухнул на пол.
– Так вы хотите сказать, что эти боли возникли не в результате аварии? – допытывался Рейнольдс.
Эми открыла рот, но тут же закрыла его, не сказав ни слова. Похоже, до нее наконец дошло, что она сказала что-то не то. Она вопросительно посмотрела на Бена, словно ждала, что тот ответит за нее.
– Свидетель, отвечайте на вопрос, – сказала судья Харт.
Доллары, возникшие перед внутренним взором Бена, теперь медленно таяли. Бен вскочил:
– Ваша честь! Я протестую! Я не вижу, какое отношение...
– Протест отклоняется, – прервала его судья Харт.
– Еще в детстве меня беспокоила шея, – заговорила наконец Эми. – Это началось, когда мне было лет восемь.
– Миссис Симмонс, когда два месяца назад вы давали под присягой показания, вы в мельчайших деталях описывали те боли, которые испытали в день аварии?
– Да, верно. В тот день у меня был очень сильный приступ.
Но это был не первый подобный приступ?
– Нет, не первый.
Рейнольдс удовлетворительно улыбнулся.
– Ваша честь, у меня больше нет вопросов к свидетельнице, – сказал он.
– Есть еще желающие задать вопросы свидетелю?
Бен поднялся с места.
– Да, ваша честь.
– Пожалуйста, – кивнула судья.
Бен рванулся к подиуму. Никогда прежде у него не возникало такого горячего желания поддержать своего клиента.
– Эми, вы говорили, что у вас заболела шея сразу после катастрофы, не так ли?
– О да. Ужасно заболела.
– И это был такой же спазм, какие случались и раньше?
– Нет, нет. Значительно сильнее.
– Значит, боли после аварии усилились?
– Да, да, усилились... По сравнению с этим – так раньше просто не болело... После аварии боли сделались почти невозможными.
– И вы знаете почему?
– По мнению доктора Картера, в результате столкновения.
Когда машина мистера Ломбарди ударила мою, мне шейными позвонками защемило нерв.
– Эми, эта травма носит постоянный характер?
– Боюсь, это до конца моей жизни. Хотя лекарства, операция и терапия, безусловно, мне помогут, доктора говорят, что от болей мне не избавиться.
– Следовательно, автомобильная катастрофа, даже не являясь причиной вашей болезни, серьезно осложнила ваше состояние, не так ли?
