– О, это будет ещё не скоро, - успокоила меня королева Сигизмунда. - Я пока ещё вполне справляюсь со своими обязанностями. Но рано или поздно этот день придёт. Понимаешь?
– Да, Ваше Величество!
– Ну, вот и хорошо. Ты будешь принцем-консортом при моей правнучке, а дети ваши станут наследниками. Именно поэтому, у меня к тебе просьба, - королева сделала лёгкую паузу и продолжила. - Я хочу чтобы вы жили здесь, в Стокгольме, когда поженитесь. А если вам здесь не понравится, то где-нибудь в провинции. Но ни в коем случае не в России. Понимаешь?
– Кажется да, Ваше Величество.
Учитывая отношения между нашими странами, это было вполне разумно.
– Хорошо. Запомни то, что я тебе рассказала, - сказала королева, и кивнув головой на происходящее внизу, добавила. - А теперь можешь идти веселиться, мой мальчик. Ты это заслужил!
– Спасибо, Ваше Величество, - вежливо поблагодарил её я, - но я бы лучше пошел спать. День был не из лёгких, и меня уже клонит в сон.
– Как пожелаешь, - ответила королева. - Я скажу чтобы тебя проводили в твои покои.
Примерно через минуту подошла фрейлина, и отвела меня в гостевые комнаты.
Я практически уже валился от усталости. Поэтому я разделся по пути к кровати, побросав вещи на пол, и повалился на неё.
Уснул я в тот же момент, как моя голова коснулась подушки.
* * *
Следующим утром я проснулся вполне бодрым. Одежда моя лежала чистая и выглаженная на стуле. Я быстро оделся, поправил свою ауру, чтобы не выглядеть простолюдином, и вышел в коридор. Там я остановил какую-то служанку, и попросил отвести меня в покои принцессы Иллири. Служанка кивнула, и через пару минут я уже стучался в двери её апартаментов.
После того как мне разрешили войти, я открыл дверь и зашел в большую гостиную. Там оказалось довольно скудное освещение, оконные панели светились мягким тусклым светом, а люстры под потолком были и вовсе погашены. Я постоял, привыкая к полумраку, и наконец разглядел свою невесту сидящую рядом с матерью.
У стены на диване сидел и что-то читал мужчина средних лет с проседью в волосах и совершенно седыми висками. Он посмотрел на меня вопросительно и встал.
– Серёжа! - закричала радостно Илли, вскакивая со стула. - Наконец-то ты проснулся!
Она подбежала ко мне, и целомудренно чмокнула меня в щёку.
– Серёжа, это мой папа! - через секунду добавила она, показывая на вставшего мужчину.
– Папа! Это мой жених, Сергей Дмитриев!
Отец Иллири подошел ко мне, и протянул мне руку.
– Очень рад знакомству! Я не могу найти слов, чтобы выразить вам мою благодарность! Вы просто вернули меня к жизни! Спасибо!!!
Отец Иллири, как-то немного стушевался, я заметил что в уголках его глаз блеснули слезинки. Я молча пожал его руку, а он продолжил:
– Знаете, то что вы сделали, это Чудо! Правда! Я уже давно распрощался со всякой надеждой поправить то, что случилось с дочерью, но вы сделали это! Если я могу для вас хоть что-нибудь сделать, только скажите!
– Граф, - ответил я почти официальным тоном, - я просто исправил несправедливость допущенную когда-то. Это не стоит благодарности. Знаете, я ведь внук того, кто наложил это проклятье на вашу дочь. И я рад, что именно мне удалось избавить её от него. Мой дед конечно никогда не извинится перед вами, но за него это сделаю я. Простите!
– Не надо! Не надо извиняться! - проговорил отец Илли и добавил понуро. - Это я во всём виноват. Я это знаю. Я никогда не говорил тебе этого дочка, но, прости меня пожалуйста! Это я должен был нести это проклятье, а не ты!
Илли сделала шаг к отцу, обняла его и воскликнула:
– Папа, папа! Это Судьба! Не надо! Теперь всё хорошо, давайте радоваться! Хватит грустить!
– Ты права, дочка, - сказал граф вытирая украдкой выступившие слёзы, - дело прошлое, надо забыть плохое и радоваться новому дню.
– Ну хватит, хватит... - проговорила мать Иллири, подходя к графу с другой стороны. - Опять ты за своё, Аркаша. Успокойся!
В этот момент в дверь постучали и зашедшая служанка позвала всех на ланч.
Нас привели в малый обеденный зал. Не знаю почему он назывался «малым», по мне так он был достаточно обширен чтобы вместить полсотни человек. Кроме нас практически никого и не было, только один незнакомый мне мужчина, лет так тридцати, и Сэм.
