Вик вспомнил слова, сказанные Костом на Совете: «Атака бессмысленная… непонятная…» И вот еще одна непонятная атака. Не слишком ли часто они повторяются в последнее время? Вик отчетливо чувствовал какой-то подвох. «Скоро они расправятся с нами»… Пустая угроза? А если нет? Слова смертельно раненного серого накрепко засели в памяти Вика.
«Скоро они расправятся с нами»…
Вопросы, вопросы — и хоть бы один ответ! Вик почувствовал, что его неудержимо клонит в сон. Отдав необходимые распоряжения ходовикам, Вик повалился на один из топчанов поста и тут же уснул, как убитый.
Проснулся он, как ему показалось, немедленно. Его разбудили громкие голоса, среди которых голос Коста выделялся отчетливо. Одновременно Вик ощутил отчетливую, ноющую боль в левом плече. Полотно рубахи было в крови, оно присохло к ране. Как он раньше не заметил, что ранен? Впрочем, судя по всему, простая царапина…
Вик почувствовал озноб. Было холодно, словно накануне Дня Снега. Стремясь согреться, он поднялся с топчана и двинулся к выходу. Здесь возвышался Кост, распекавший ходовиков. Вик обратил внимание на груду автоматов, сваленных как попало возле одной из амбразур. Вик нагнулся и поднят удобный, ладный акэм.
— Кост, — сказал он, — по-моему я заслужил эту штуку.
Кост обернулся к нему.
— Бери, — кивнул он. — Я один уже отдал Славу. Без вас эти ротозеи наверняка пропустили бы их. Даже не вышли за стены поста! — голос ответственного службы оружия вновь угрожающе загремел. Вик поморщился. Резкие звуки, как и резкие движения, сейчас причиняли ему боль.
— Кост, — спросил он, чтобы как-то утихомирить своего собрата по Совету, — потери серых подсчитаны?
— Да. Тридцать четыре воина и тридцать автоматов.
— У нас?..
— Двое раненых.
Вик покачал головой. Соотношение потерь было совершенно неправдоподобным. Все сложилось удачно для Централи.
Чересчур удачно…
— Странно все это, — сказал Вик. — Ничего не понимаю. Зачем им понадобилась насосная? Может ты что-нибудь понимаешь?
— Выйдем на воздух, — предложил Кост. Когда они оказались за пределами укрепления, Кост искоса глянул на Вика и проговорил сквозь зубы:
— Тут много странного. Племя серых — это около сотни людей. Отбросим рабов, женщин, детей — остается тридцать или сорок воинов. В ночной атаке их было пятьдесят.
— И почти все погибли, — добавил Вик. — Выглядит, словно самоубийство. Если только…
— Если только это не были воины нескольких племен — ты это хочешь сказать?
— Да.
— Невозможно. Племена серых жестоко враждуют друг с другом. Они не могут не враждовать — они живут за счет этого.
— Ну, тогда… Тогда это часть очень большого племени, — предположил Вик. — Но все-таки — зачем им разрушать насосную?
— Отвлекающий маневр, — процедил Кост. — Я держу ходовпков наготове по всем границам.
— Уже утро, — возразил Вик. — Если бы они атаковали где-то еще — они сделали бы это сразу, одновременно с атакой на плотах.
— Пожалуй, ты прав.
— Тогда это действительно самоубийство. Мы бросаемся на укрепления Города… некоторые из нас… Может быть некоторые из них точно так же бросаются на наши укрепления? А, Кост?
Тот угрюмо помотал головой.
— Чересчур хорошо организовано для самоубийства. Отвлекающий удар, основной удар, еще два отвлекающих удара — и затем отступление. Разыграно очень неглупо.
«Разыграно»… Это слово привлекло внимание Вика. Стрельба по всему берегу…
«Основной удар» по насосной… Разыграно… Разыграно…
— Кост, — проговорил медленно Вик, — кажется я знаю, что происходит.
— Что же?
— Они прощупывают нашу оборону.
— «Они»?
— Ну, вот это самое ОЧЕНЬ большое племя. Так?
Кост ничего не ответил. Он пристально посмотрел Вику в глаза и отвел взгляд.
— Прощупывают оборону, — повторил Вик. — Сегодня ночью в бой были вынуждены вступить все четыре поста, расположенные вдоль Реки. И теперь уцелевшие серые отлично знают их расположение. Вот из-за этого можно пожертвовать тридцатью воинами. Разве не так?
— Наша оборона неуязвима, — ровным голосом, словно подражая Анту, проговорил Кост. Он откашлялся. — В нашей обороне нет слабых мест… Почти нет. Надеюсь, они убедились в этом.
— Что ж, — пожал плечами Вик, опять ощутив при этом боль в раненном плече. — Я тоже надеюсь.
