— Номер твоей машины я уже запомнил. Но без машин у нас было больше общего. Ивина, вернемся на берег?
— Что-то будет, когда мы до жилья дойдем, тут же расстанемся.
— Не болтай зря, мне все равно, где ты живешь, будешь жить со мной, я к тебе не приеду.
— Не люблю насилия, я буду жить дома.
— Хочешь, чтобы я тебя вновь на два года потерял? Нет, я не отпущу тебя!
— Ну, почему меня вынесло сегодня на этот берег?
— Я тебя ждал, я как зверь затаился. Я знал, что ты вспомнишь мою спину на пляже.
— Сколько девочек, зачем я тебе?
— Об этом говорить не стоит. Ты мне нужна. Мне твоя фигура два года мерещилась, никто не мог тебя заменить, и ты это прекрасно понимаешь. Я только тебя чувствую!
Ивина вспомнила, что эти же слова ей говорил Красс!
Мартин вновь обнял Ивину со страстной силой и уходящим отчаяньем.
Рядом с ними остановилась HONDA красного цвета. Из машины выскочила женщина в красном брючном костюме, с длинными черными волосами и быстро стала задавать вопросы:
— Ивина, это кто с тобой? Что за мужик в твоих руках? Да отпусти ты его!
— Лизавета, проезжай, сегодня не твой день, — проговорила нервно Ивина.
— Я уеду, но с тобой.
Рядом резко остановился темный FORD, из него выскочил молодой человек:
— Ивина, я передумал. Я могу передумать? Поехали домой, хватит сердиться.
— Ивина — это судьба, — сказала Лизавета и, повернувшись к Крассу, спросила: — Вы брошенный? Ивина вас бросила? Можно я вас подниму?
Красс посмотрел на скромную Ивину и на яркую Лизавету.
— Лизавета, подними меня! — сказал решительно Красс. — Меня зовут Красс, чтоб вы все знали, — обратился он к остальным.
— Четыре человека, четыре машины, а надо сделать две пары, — растерянно проговорила Лизавета.
— Машины оставляем здесь, и едем на берег пруда, — резко сказал Мартин.
— А, пошли, — подхватил инициативу Красс.
Все четверо пошли к берегу пруда. Красс посмотрел на сухую траву, растущую вокруг, сбегал к машине, взял сдутый надувной матрас с насосом и догнал остальных. Он быстро накачал матрас и предложил на него сесть. Ивина и Лизавета отказались, тогда он сел сам. Рядом с ним села Лизавета. Мартин взял Ивину за руку, и они вдвоем быстро пошли к машине. Она села в джип и они поехали.
В машине Ивина почувствовала тяжесть на плечах и странное дыхание. Она увидела крупные лапы собаки и отменную собачью мордочку крупных размеров.
— Хорошая, хорошая, — выдохнула Ивина собаке.
— Это он, его зовут Львиный Зев. Можно Зева де Люкс, как удобно, но лучше Зев. Он всегда меня сопровождает, — пояснил Мартин.
— Мы куда едем? — спросила Ивина с нервной дрожью, глядя больше на собаку, чем на Мартина.
— Сегодня выходной день. Мы поедем, куда глаза глядят. Первым делом нам надо обвенчаться, поэтому едем в бывший Загорск. Там чинная обстановка, она способствует очищению блудных мыслей, храмы и соборы очень помогают.
— На самом деле мы едем венчаться? — спросила Ивина.
— Не совсем так, но близко. Послушаем пенье колоколов, и ты легко забудешь Красса. Мы с тобой пройдем обряд очищения. С экскурсией погуляем между храмами и в один обязательно зайдем, день самый раз для таких мероприятий. В монастыре есть святая вода. Выпьем — помолодеем. Душа наша и очиститься от скверны прежних отношений.
— Как у вас все серьезно.
— Я тебя долго ждал, уже забывать стал.
Все так и было. Через Гефсиманский черниговский скит и святой источник они вышли в новую жизнь, в которой пока все было по — старому.
— Мартин, вы меня не спросили о моей семье.
— Ты о чем? Ты одна гуляла в выходной день! Где твоя семья? Твоя семья — это ты.
— Почти угадал. А тебя волнует: сколько мне лет, кем работаю?
— Это ни вопрос. Я могу ответить кто я. Я работаю менеджером по продаже телевизоров и компьютеров высшего качества. Знаешь, кого я видел? Ко мне приходили известные певцы и актеры. Я теперь всех актеров без телевизора вижу.
— Ты — почему хвалишься?
— Прости, Ивина, я помечтал. Я охранник, обычный временный охранник. А актеров я на самом деле вижу, но они меня не видят.
— Замечательно, а вдруг ты дворник на Мосфильме? Вообще тогда всех знаешь.
— Я не дворник. Я совсем забыл, мне сегодня в ночь выходить. Я тебя подвезу к твоей Ладе, и мы разбежимся.
