Песни о Дажьбоге, Марене и Кащее воссозданы на основе былин о Добрыне и Маринке Кайдаловне, Потыке и Марье Белой Лебеди, а также сказок об Иване-Царевиче и Марье Моревне и иных подобных. Ссылки есть в «Русских Ведах» (М., 1992).
Рассказ о распятии Бога, о сошествии в Пекло — очень древний. Распинали на Кавказских горах также Прометея. Сходили в Ацд Геракл, Тесей и Орфей (эти мифы суть отголоски славяноведических песен). О Конце Света повествуется в песне о победе Дажьбога над Кащеем, а также в описании Конца Света из свитка Сварогова (рассказе о карах, которые наступят, если люди не будут следовать законам Сварога).
Золотое яйцо, в котором заключена смерть Кащея и гибель Мира, известно и индийской ведической традиции. Согласно «Махабхарате» в нем заключен огонь, пробуждающийся во время Конца Света.
Сказание о Потопе восстановлено по сказкам о Кащее (сюжет-«смерть Кащея в яйце»), по разновидностям былины о Камском побоище. Песнь из «Книги Коляды» о сошествии Марены в Пекло (после того как ее разрубил Дажьбог) воссоздана по духовному стиху «Хождение Богородицы». Описание развращения людей перед Концом Света есть в южно-славянской песне «Святые разделяют мир», а также в «Махабхарате» (кн. III Лесная, гл. 187, Беседа Маркандеи).
Дословно совпадает этот текст и с Библией (смотри кн. Михея, гл. 7,2–6), а также «Евангелие от Матфея» (гл. 10, 21, 34–36). Все соответствия нашей эпохе (смешение сословий, «последние станут первыми», доносительство на родственников, поклонение мощам и прочее) должны пониматься как предупреждение. Сравните, например, книгу библейского пророка Михея и беседы Маркандеи (будто один человек говорит). «(В конце Кали-юги, перед Концом Света) истину отвергнут в мире ученые и уважаемые люди. Когда же будет убита Правда, их жизнь укоротится… Перемешаются брамины, кшатрии, вайши… Станут равноправными шудры. Не будет каст и различий. Первые станут средними, средние-последними. В конце юги жены станут враждебными мужьям… Не будет шептанья мантр (молитв). Пожирать будет сына отец, сын же отца… Почитать будут мощи, а богов отвергнут… Вскоре чужие народы осквернят и потрясут землю. Так в смятенье в мире все пути совратятся… Воспламенятся стороны света, все созвездия запылают… Обильно посыпятся звезды, наводя великий ужас. Хищные птицы, яйцерожденные, звери кликать зловеще будут. Даже друзей и родных тогда покинут люди. Смятенные будут искать укрытия, когда конец юги наступит. В толпы будут сбиваться, блуждая, при конце юги. (Потом наступит новая юга.) Повинуясь срокам, дваждырожденный по имени Клаки-Слава Вишну явится могучий, отважный борец, премудрый, он будет из деревни Шамбала».
А по славянским преданиям, явление Калки, он же — бог Коляда, уже было (и он явится снова). Он приходил как сын Дажьбога и Майи и дал славянам Звездную Книгу.
Дажьбог и Жива возродили мир после Потопа. После преображения Мира изменился и сам Дажьбог. Все, что связывало Дажьбога с миром дольним, исчезло вместе с самим миром. Его дух слился с Духом Вышня. И Дажьбог стал неотличим от Всевышнего. «Отделил Дажьбог Явь от Нави. Стал он Богом Прави и Яви» («Книга Коляды», XII в).
Лада соединила браком Дажьбога и Живу, в коей возродилась Злата Майя, Великая Мать Мира.
Как на горушке крутой
поднялся высокий дуб.
У него-то корни булатные,
его веточки — все хрустальные,
его желуди позлаченые,
ну а маковка — вся жемчужная.
На ветвях его птицы песнь поют,
в серединушке — пчелы гнезда вьют.
Как под тем высоким дубом
Жива и Дажьбог сидят,
Жива и Дажьбог сидят —
разговаривают….
«Книга Коляды», XII в
Весною, в день Дажьбога, люди радовались, что Дажьбог отверг Марену и обручился с Живой. Это означало конец Зимы, начало Весны и Лета. В это время в ведических храмах и на вспаханных полях славили Дажьбога.
«Славим Дажьбога. Да будет Он нашим покровителем и заступником от Коляды и до Коляды! И покровителем плодов на полях. Он траву дает скоту нашему во все дни. И коровы умножаются, и умножаются зерна в житницах. И меду Он не дает отвердеть. Он бог Света. Славьте Сварожича, отрекающегося от Зимы и текущего к Лету. И Ему мы славу поем на полях, поскольку Он — Отец наш».
