— Дорогая, говорят, его сиятельство уехал в Эпсом, — тихим голосом быстро проговорила она, — и пробудет там весь день, проверяя состояние лошадей, которых тренируют перед скачками. Эпсонское дерби, ты же знаешь… Столько народу на них всегда собирается… Ну это же курорт, самое место для развлечений! Не только же пить минеральную воду! И маркиз должен блеснуть на скачках своими лошадками! Я тоже сейчас удаляюсь… А ты не позволяй ее светлости совать свой нос в то, что ее совсем не касается…
— Не надо и спрашивать, куда ты собралась, Кэролайн, но ты понимаешь, что на послезавтра назначена твоя свадьба?
— Да, помню об этом и поэтому радуюсь, что у меня появилась еще одна замечательная возможность побыть с Аделино, и, очевидно, в последний раз!
— Будь осторожна, о Кэролайн!
— Мы будем очень осторожны. У Аделино есть друг, он живет в Челси и может пустить нас в свою квартиру на целый день. Сам он уехал, а слугам дал отпуск, так что мы там будем совсем одни… У-ух! Ты только представь! — Кэролайн закатила в блаженстве глаза.
— Но, Кэролайн, это безумие! — горестно воскликнула Орелия.
— Ничуть! Это так увлекательно и волнующе, настоящее приключение, и, в конце концов, я этого желаю! — весело улыбнулась ей Кэролайн и звонко чмокнула ее в щеку. — И не позволяй старой драконше скучать! А теперь я бегу, иначе придется отвечать на ее многочисленные вопросы!
И, прежде чем Орелия успела что-либо возразить ей по поводу всех этих готовящихся безобразий, она исчезла — вместе со своей чарующей улыбкой на озорном личике и соблазнительным ароматом гардений.
Герцогиня же, разумеется, немедленно проявила чрезвычайную любознательность: где это их несравненная Кэролайн и чем она будет заниматься весь этот день?
— Кэролайн мне сказала, что у нее назначено несколько встреч, — объяснила Орелия, избегая прямого ответа на прямой вопрос. — А возможно, она сопровождает его сиятельство.
— Во всяком случае, я должна знать, что происходит, — кисло заметила герцогиня, — уже прибыла целая карета со свадебными подарками, и, хотя секретари составляют списки, Кэролайн сама должна бы взглянуть на то, что ей подарили! Проявить хотя бы интерес, как полагается в таких случаях!
— Думаю, это, конечно, ее интересует, мэм, но, знаете, перед свадьбой столько хлопот!
— А вам-то это откуда знать? — ехидно царапнула ее герцогиня. И все утро она то и дело придиралась к ней, выражала неудовольствие и вздорила…
Им подали легкий ланч, так как ее светлость собиралась во второй половине дня навестить приятельницу, живущую в Хэмстеде, и уже в час дня Орелия в новом дорожном плаще из бледно-голубого крепа сошла в холл. На ней был капор с лентами того же цвета, что и плащ, и отделанный у полей кружевами, обрамлявшими лицо, что придавало ей почти детский вид.
В одеянии из фиолетового шелка, в накидке, отороченной собольим мехом, и в капоре со страусовыми перьями тоже фиолетового цвета, герцогиня наконец сошла по лестнице, держа в руке небольшой сверток. «Наверное, подарок для подруги», — рассеянно подумала Орелия. У главного входа уже стоял экипаж, и под надзором дворецкого лакей раскатывал на тротуаре красную ковровую дорожку.
Орелия послушно следовала за герцогиней, когда у двери ее светлость остановилась.
— Вон там, на улице, — сказала она очень тихо, так что одна лишь Орелия могла ее слышать, — я вижу экипаж моей приятельницы, графини Беррингтон. Не будете ли вы так любезны, Орелия, передать ей этот вот мой знак внимания? Так… безделица… Вон там, — и она указала пальцем, — вон там стоит ее экипаж! Она поссорилась с его сиятельством и не желает входить в дом. Передайте также графине, что я с нетерпением жду нашей встречи на свадьбе, — и повелительным жестом герцогиня вложила пакет в руки Орелии, а та послушно поспешила к указанному герцогиней ландо.
У дверцы, держась за серебряную ручку, стоял лакей в шляпе с кокардой и в темной ливрее. При виде приближающейся Орелии он распахнул дверь, и, нагнувшись, она заглянула внутрь, но занавески были задернуты, и она ничего не смогла рассмотреть в полутьме.
— Ее светлость посылает… — начала она объяснять, но в этот момент ее с силой втолкнули в ландо, и дверца захлопнулась.
