Эмма действительно всегда подчинялась первому импульсу, не задумываясь. Так и на этот раз: легким поцелуем в губы несколько минут назад она только хотела выразить благодарность за то, что Элвис без лишних слов огласился посидеть с Грейси, за его сдержанность и компетентность во всем, за то, что в его присутствии Эмма снова почувствовала себя женщиной, женственной, чего не случалось уже давно. Однако теперь все это куда-то улетучилось. Она вся вжалась в Элвиса, в его грудь, подняла руку, дотронулась кончиками пальцев до шрама на его лице. Она терлась грудью о его твердую грудь, вся извивалась, изгибалась, ощущая болезненную пульсацию в паху. Эта пульсация, казалось, руководила всеми ее действиями и становилась все сильнее с каждым ударом сердца.
А потом.., руку Эммы оторвали от его лица с такой силой, что она едва не упала. Протез рванулся, оттолкнул ее. Теперь она сидела, выпрямившись на коленях у Элвиса, с ужасом глядя на него и не понимая, откуда эта ярость на его лице.
– Так вот в какие игры ты играешь. Ты, значит, из этих?
Эмма с недоумением моргнула.
– Из каких «этих»?
Элвис резко встряхнул ее. Она не понимала выражение его лица. Там столько всего смешалось… Ярость, вожделение.., отвращение. И.., боль?
– Ты, значит, из тех женщин, которые западают на уродов, так? Господи, как же я сразу не догадался! Уж слишком ты выглядела хорошей. Таких не бывает. Ну что, тебе нравятся шрамы? Тогда подожди, увидишь, что я могу тебе сделать своей культей.
Эмма дернулась, как будто ее хлестнули плетью, и посмотрела на него, не веря своим ушам.
– Боже… Но это.., это же…
– Что? Точно? Верно я тебя вычислил?
– Это просто ненормально… Ты больной.
Она попыталась сползти с его колен. Элвис удержал ее без особых усилий.
* * *
– Да будет тебе! Уж передо мной могла бы не притворяться. Давай по крайней мере будем честными друг с другом.
– Ну давай, давай будем честными. Да ты хоть знаешь, что с ней делать, с честностью? – Эмма попыталась отодвинуться подальше, все еще не в силах поверить, что он мог такое сказать. – Отпустите меня!
Элвис пробормотал какую-то непристойность. Убрал руки с ее тела, демонстративно развел их в стороны. Эмма встала на ноги под его презрительным взглядом.
– Хоть бы уж не притворялась. Надо отдать тебе должное, куколка, ты хитрее многих. И твой маленький божок ведет себя не так открыто. – Он покачал головой. – Хотя я мог бы догадаться – по ребенку.
– По ребенку?! – Эмма замерла. Мурашки пробежали у нее по телу. – Вы имеете в виду Грейси?!
– А что, у тебя есть другой ребенок? – презрительно усмехнулся он. – Конечно, Грейси. Ее не испугало мое уродство. Как же я не догадался, что я не первый из таких вот увечных, которого она увидела. Ты, наверное, часто с такими трахалась, так что она к таким привыкла.
– Ах ты, сукин сын! – Эмма с размаха ударила его по голове. – Проклятый, извращенный сукин…
Элвис ухватил ее за руки, зажал кисти здоровой рукой и так сильно дернул, что она снова упала к нему на колени.
– Прекрати это! – процедил он сквозь зубы. – Если ты думаешь, что я буду сидеть тут и ждать, пока ты снова меня ударишь, ошибаешься, сестренка. Я могу упечь тебя в тюрьму за нападение на полицейского, черт побери!
Эмма боднула его головой в горло. Прежде чем он Успел оправиться от удара, последовал очередной, на этот раз в подбородок, с такой силой, что его зубы громко лязгнули. Черт, если бы язык в этот момент находился между зубами, то превратился бы в отбивную.
К несчастью для Эммы, ее собственная голова тоже сильно пострадала от столкновения с его крепкой челюстью. В глазах потемнело. Предупреждая очередной удар, Элвис запустил свой крючкообразный протез в волосы Эммы, дернул ее голову назад с такой силой, что шею пронзила резкая боль. К горлу подступила тошнота, глаза наполнились слезами. Однако она заговорила, глядя ему прямо в глаза:
– Меня вы можете поливать грязью сколько вам заблагорассудится, шериф. Но не касайтесь своим грязным языком моего ребенка, иначе, клянусь, вы пожалеете о том, что родились на свет. – Эмма сглотнула слюну, пытаясь избавиться от тошноты, пронзила Элвиса холодным взглядом. – Не знаю почему, но Грейси вас полюбила. Уж конечно, не за вашу доброжелательную натуру, но она вас любит. Если вы ее хоть чем-нибудь обидите, мистер Доннелли, я убью вас на месте.
