– Конечно, передам.
– И скажите ей, пожалуйста, что я присмотрю за ее девочкой, пока она будет работать. Для разнообразия это даже приятно… Девочка…
Вечером он заехал к матери. Едва вошел, как она тоже заговорила об Эмме Сэндс. Налила ему кофе в чашку с эмблемой, посвященной Элвису Пресли, и села за стол напротив него.
– Ну расскажи мне об этой новенькой. Об этой Эмме Сэндс. Что, она и правда так хороша, как говорят?
Элвис поднял глаза на мать. Господи… Ему тридцать два, а он все так же не может разобраться в своих чувствах к ней, как и во времена, когда был подростком. Ну почему его мать не такая, как у других!
– Да, она.., симпатичная.
– Ну.., дальше, дальше!
– И хорошо сложена. – Он с гримасой опустил глаза на свою чашку. – Господи, ма! Уж если я обязательно должен пить из этой чертовой чашки с Элвисом Пресли, неужели нельзя найти такую, где он не выглядит безвкусно одетым толстым жлобом?!
Его расчет оказался верен: он легко отвлек ее от разговоров об Эмме Сэндс. Надин приняла оскорбленный вид.
– Не смей оскорблять короля, Элвис Аарон! И не заговаривай мне зубы. Что в ней такого, в этой женщине, что все мужики на уши встали?
– Светлые волосы. Большие карие глаза. Роскошная грудь. – Внезапно Элвис нахмурился. – Какие еще «все мужики»?
Надин подняла брови, потянулась через стол, погладила сына по руке.
– Не беспокойся, мальчик. Так, кое-кто из стариков. Тебе они не страшны.
– А кто сказал, что я беспокоюсь? И какие еще «старики»?
– Билл Харрис, Рик Мэгуди.
– Да черт возьми, ма! – Он стукнул чашкой по столу, расплескав кофе. Оба «старика» в свое время были ее клиентами. – Ты что, опять за свое?!
– Ну как же! Чтобы потом мой сын меня же арестовал! Ну уж нет! – Глаза ее сверкали тем же синим пламенем, что и у Элвиса. – В тот день, когда тебя избрали шерифом, ты ясно дал мне понять, что с моим бизнесом покончено.
– В таком случае с какой стати ты обсуждаешь Эмму Сэндс с этими типами?
– Надеюсь, общаться с людьми мне не запрещено? То, что ты оплачиваешь мои счета, не дает тебе права лишать меня и этого.
Элвис подложил здоровую руку под себя, чтобы не вцепиться матери в горло. Временами ее невозможно выдержать.
– Нет, ма, – заговорил он сквозь зубы, – это вовсе не входило в мои намерения, когда я передал тебе все свои сбережения.
Это была чистая правда. Надин смягчилась. Однако проблема состояла в том, что Надин совсем не хотелось уходить на покой, хотя через два месяца ей стукнет пятьдесят. В тот день, когда Элвис объявил, что с бизнесом матери покончено, он вручил ей чек на крупную сумму. И никогда не использовал это для давления на нее, никогда ее не контролировал. И все же.., временами он такой несгибаемый. А самое невыносимое – это то, что он стыдится ее. Надин понимала это, но не могла вынести.
Тем не менее сейчас она смягчилась.
– Я просто обедала с ними во вторник вечером. Сначала с Биллом, потом с Риком.
– Ладно-ладно, я не хотел тебя обидеть. Просто поторопился с выводами. – Он перевел взгляд на портрет Элвиса Пресли. Вспомнил, о чем собирался поговорить с матерью. – Так когда ты решила ехать?
– Я хотела попасть туда на шестнадцатое августа. Такой печальный-печальный день…
Господи, дай ему силы все это выдержать! Годовщина смерти Элвиса Пресли…
– Есть какое-то «но»?
– Но все места на это время уже заняты. Так что наша группа отправится раньше. Мы с Мэри Сью вылетаем четвертого июля.
– Значит, Мэри Сью придется взять лишние выходные дни?
– Да. Может, и к лучшему, что мы летим раньше. – Надин встала из-за стола, поставила чашки в раковину, оглянулась на сына. – Можешь считать меня дурочкой, но у меня такое впечатление, что на ежегодном параде мое отсутствие мало кто заметит.
– Не знаю, не знаю, ма, – усмехнулся Элвис. – Если тебя не будет, о ком же тогда все будут сплетничать?
Руби и Эмма говорили об Элвисе. Минуту назад он вошел в кафе. Обе женщины подняли глаза и замолчали, наблюдая за тем, как шериф дожидался у стойки с кассой, пока Бонни нальет ему кофе на вынос. Лицо его хранило обычное сурово-непроницаемое выражение. Он стоял, уставившись на сверкающую хромом держалку для салфеток с пристальным вниманием, характерным для человека, поглощенного своими мыслями.
