— Локи. Локи. Локи, — промолвила она. Довольно странно, что он мог ее ясно слышать под водой. — Сколько раз можно обдурить человека? Не удивительно, что тебя изгнали.
Колеблющиеся растения, как щупальца осьминога, ползали по его ногам и рукам, затягивая глубже. Он не мог всплыть к поверхности. Он тонул, и казалось, не было надежды на внезапное спасение.
Локи резко проснулся под одеялом в Кадиллаке, потея и тяжело дыша, пока размахивал в воздухе Аликорном. Воинствующие Тыквы все еще храпели по радио. За окном он увидел стоянку. Болота совсем не было.
— Кошмары? — простонал один из Воинствующих Тыкв. — Случается со мной все время, когда я сплю на животе.
Это был сон, ужасный сон.
Локи рывком открыл дверь и вышел наружу. Желтые уличные фонари едва светили. Он радовался, что это был сон, и ущипнул себя за лицо, чтобы убедиться, что проснулся. Что если вся его жизнь была просто плохим сном?
— Эй, Локо (прим. перев. — чокнутый), — окликнул его голос. Это был голос кого-то крошечного, и он его не испугался. К тому же он знал, кто зовет его «Локо» в этом мире. Это либо его мать, либо животные. Локи опустил взгляд на черную кошку с зелеными глазами, трущуюся о его джинсы.
— Чего ты хочешь? — проворчал Локи. — Оставь меня в покое.
— Ты знаешь, чего я хочу, — изрекла она. — Тут снаружи холодно, Локо. Мне нужно где-то поспать.
— Разве тебе не следует быть на кладбище домашних животных?
— Я последовала за тобой сюда, чтобы поспать в твоей машине, — ответила кошка, подергивая хвостом. — Я слыхала, у тебя удивительное заднее сиденье, — она плюнул на свою лапку и потерла ее другую. — Обещаю, я не расскажу никому из других животных, что ты меня впустил.
— Ладно. Ладно, — сказал Локи, — но никакого мяуканья рано утром, поняла?
— Само собой, — кивнула кошка.
— И чтоб не сопела.
— Кошки не сопят, сопят собаки, — гордо сообщила кошка.
— Когда я встаю, ты встаешь, и не смей просить меня покормить тебя, поняла?
— Поняла, — согласилась кошка, глядя на него вверх. — Хочешь пожать на этом лапы?
— Нет спасибо. Ты только что наплевала на свои, — сказал Локи возвращаясь к Кадиллаку.
— Кстати меня зовут Девятка, — кошка последовала за ним.
— Итак, почему ты говоришь со мной только когда я один, Девятка? — Локи закатил глаза.
— Это дар, который есть только у тебя, — ответила Девятка, переступая рядом с ним с лапки на лапку. — Мы, домашние питомцы любим говорить с тобой, но, по правде сказать, ненавидим Акселя. Он так плохо обращается с Битси (прим. перев. — крошка). Мы не собирались утруждаться и даром тратить наше время, говоря с кем-то, кто так плохо обходится с другими животными или насекомыми.
— Кончай болтать и запрыгивай, — сказал Локи и закрыл дверь.
Поскольку Девятка собиралась спать на заднем сиденье, Локи не нуждался в обществе радио, поэтому он его выключил.
— Тебе надо одеяло или что-нибудь в этом роде? — спросил Локи у Девятки.
— Я в порядке, — ответила Девятка. — Я залезу в твой теплый рюкзак, если не возражаешь.
— Рад за тебя, — сказал Локи. — Разве ты не собираешься рассказать мне, почему ты на самом деле со мной говоришь?
— Локи, я же сказала, это дар, — зевнула кошка. — Однажды, когда ты вспомнишь свое прошлое, ты узнаешь почему.
— Если я когда-нибудь вспомню, — пробормотал Локи.
Локи был близок к тому, чтобы расспросить Девятку о своем прошлом, но он был слишком гордым… и может слишком разумным… для этого. Внезапно земля загрохотала, выкинув фокус с тем легким землетрясением, которое он уже пережил раньше на этой же парковке. На этот раз оно было куда короче. Машину тряхануло несколько раз, и затем оно прекратилось.
— Ты что-нибудь знаешь о китах? — спросил Локи.
— Я сплю, — ответила Девятка. — А я не разговариваю, когда сплю.
Локи поплотней закутался в одеяло, до того как оказался в потасовке с кошкой.
— Но я думаю, кит объелся, — продолжила Девятка, несмотря на то, что призналась в том, что пытается спать. — Вот почему у него иногда урчит в желудке. Мне всегда хотелось знать, что случится, если кит решит перекатиться на другой бок. Как думаешь, Атлантиду именно по этой причине стерло с лица земли?
