Мне довелось познакомиться с Карлом Реннером и неоднократно встречаться с ним по служебным делам. Штаб фронта вместе с управлением тыла находился тогда в Вене, и президент республики часто приезжал к маршалу Толбухину с какой-нибудь просьбой или же за советом по той или иной проблеме. Реннер неизменно получал любую помощь. Если это касалось хозяйственных забот, командующий предлагал разобраться в них мне как начальнику тыла. Вместе с президентом мы обдумывали и решали все неотложные экономические вопросы: рекомендации опытного политического лидера, прекрасно осведомленного о настроениях и нуждах австрийского населения, были для нас очень ценны.
Несмотря на преклонный возраст, Карл Реннер был очень бодр и жизнедеятелен, обладал хорошей памятью, почти не источенной временем. Мы провели много часов в совместных беседах. И естественно, как это часто бывает, разговор наш не удерживался в строго официальном русле. Случалось, президент вспоминал отдельные эпизоды из своей бурной политической жизни, называл имена известных политических деятелей, с которыми встречался или в судьбе которых принимал участие.
Однажды Реннер рассказал, как он и его единомышленники помогли советскому командованию приблизить час освобождения австрийской столицы, облегчить взятие города. Когда наши войска дрались на подступах к Вене, Реннер, по его словам, послал своих доверенных лиц за линию фронта. Эти люди встретились с маршалом Толбухиным и сообщили ему, что намерены предпринять подпольные организации Сопротивления для подрыва немецкой обороны. Как говорил Реннер, главную надежду они возлагали на австрийское кавалерийское училище, которое тоже было брошено немцами на защиту города. С офицерами училища, в большинстве своем настроенными антигитлеровски, имелась договоренность в том, что по условленному сигналу они откроют фронт на своем участке, с тем чтобы пропустить в Вену советские танки.
Сейчас я уже не помню, какие именно обстоятельства по объяснению Карла Реннера помешали подпольщиками осуществить задуманное, но такой план действительно был. Вот что можно прочитать по этому поводу в «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза»:
«Когда Красная Армия подошла к границам Австрии, в некоторых группах австрийского движения Сопротивления зародилась идея восстания в Вене. Однако осуществить восстание не удалось. Задуманный ими военный путч был раскрыт. Гитлер приказал расправиться с повстанцами «самыми жесточайшими средствами». Многие из организаторов заговора были схвачены и повешены. Австрийское движение Сопротивления не было массовым и вследствие своей слабости не смогло активно содействовать Красной Армии в освобождении Австрии. Тем не менее оно оказало некоторую помощь советским войскам. Так, например, в ходе боев за Вену участники движения Сопротивления сообщили советскому командованию немецкий план обороны столицы. Это ускорило освобождение Вены и позволило избежать больших разрушений в городе»[18].
После взятия австрийской столицы сразу со всей остротой встал вопрос, чем кормить население огромного города? В Вене насчитывалось два с половиной миллиона жителей. Небезынтересно отметить, что миллион из них составляли чехи, поляки, французы, югославы, русские, украинцы, насильно вывезенные гитлеровцами из своих родных стран. Их использовали на самых тяжелых работах…
Кормить в военное время два с половиной миллиона человек — дело весьма сложное. Мне, например, не приходилось заниматься обеспечением такого количества населения. Сначала следовало выяснить, где брать хлеб. С этой целью мы подсчитали запасы, сохранившиеся в городе на немецких складах, а также количество зерна, заготовленное самими венскими властями в сельских районах. Для перевозок управление тыла выделило автомобильный транспорт.
Работали в тесном контакте с гражданскими властями Вены. Я уже говорил, что между советской военной администрацией, нашими офицерами и солдатами, с одной стороны, и австрийцами — с другой, быстро возникла атмосфера доверия и дружелюбия. С президентом страны Реннером сразу установились хорошие отношения. Удалось найти общий язык и с представителями столичного муниципалитета. Среди них наиболее видной фигурой был генерал-полковник Кёрнер, пользовавшийся большим авторитетом в австрийском правительстве и назначенный бургомистром Вены. На бургомистра возлагались гражданские функции, военная же власть в городе находилась в руках советского коменданта генерал-лейтенанта А. В. Благодатова.
