– Привет, Вики, – сказала Дакота.
– Доброе утро, моя дорогая. Зашел вот кофе выпить. Кофе тут хорош.
– Кофе здесь дерьмо. Мы пьем его, потому что он бесплатный.
– Что для одного дерьмо, то для другого шведский стол.
– Это вовсе не так умно, как тебе кажется.
Викрам пожал плечами, улыбнулся, выбросил кофейный пакетик Дакоты в мусорное ведро и вложил в кофе-машину свой. Пока готовился кофе, он повернулся и уставился на Пакстона с таким выражением, как будто хотел сказать: «Попался, мать твою?»
– Ладно, Пакс, – сказала Дакота. – Пошли лучше куда-нибудь, где идиотов поменьше.
– Только после вас, – сказал Пакстон и вышел за нею из комнаты. Отойдя настолько, что Викрам не мог услышать, Пакстон сказал:
– Не к добру это.
– Не к добру, – сказала Дакота. – Ты мог с ним сцепиться, поскольку, как я подозреваю, тебе вот-вот целку сломают.
– Спасибо.
– Я старалась.
Они пошли к променаду. По мере того как росло расстояние, отделявшее Пакстона от административного корпуса, ему все сильнее казалось, что пронесло. Возможно, Викрам ничего не слышал. Возможно, он лишь сделал вид, что слышал. Через некоторое время Пакстон уже думал: «Э, да все нормально. Может, самое время выпить чашечку кофе».
Часы у него на руке зажужжали. Он прочел сообщение, от которого у него в животе все перекрутилось.
«Пожалуйста, зайдите в Административное здание. Вас хочет видеть шериф Добс».
Пакстон остановился, но Дакота продолжала идти. Он поднял голову и увидел ее в двадцати шагах впереди, она смотрела на него. Сначала в растерянности, затем с пониманием, наконец, и это было хуже всего, с жалостью.
– Удачи, – кивнула она Пакстону.
Через десять минут Пакстон стоял перед кабинетом Добса, спрашивая себя, зачем он во все это впутался. Почему просто не развернуться и не уйти, как сказала Цинния? Неужели ему действительно так нужна эта работа?
Увы, да, нужна. Он приехал в Облако с мелочью в кармане. У него было примерно столько, сколько нужно, чтобы открыть лавку на углу улицы, положив на землю пустую шляпу.
Он затаил дыхание и постучал. Добс ответил кратким «Войдите».
Пакстон вошел. Добс сидел за столом, откинувшись на спинку кресла и сложив руки на животе. Он ничего не сказал, поэтому Пакстон сел на стул напротив него, зажал ладони между колен и стал ждать. Добс, похоже, не дышал, и ничто в нем не выдавало гнева.
Секундная стрелка на часах сделала почти полный оборот. Добс указал подбородком через плечо на Пакстона и сказал:
– Закрой дверь.
Пакстон встал и, толкнув, закрыл дверь. Ему показалось, что кабинет заполняется водой.
– Хочешь сказать, что видел передачу из рук в руки и не стал преследовать, даже не попытался как следует рассмотреть лицо этого парня? – сказал Добс. – Это ты хочешь сказать?
В том, как он спрашивал, не было ни сарказма, ни гнева. Только озабоченность и грусть. Как будто Добс думал, что это могло бы сломить Пакстона.
– Я просто подумал, то есть… Я был на свидании. – Говоря это, Пакстон весь сжался.
Добс усмехнулся:
– На свидании. Вон в чем дело. Слушай, это важно: работаешь на меня, значит, ты на дежурстве всегда. Это не значит, что ты не можешь жить своей жизнью. Но если увидишь преступное действие и кроме тебя некому будет его остановить, придется вмешаться и остановить.
– Я знаю, я просто…
Добс заложил руки за голову:
– Видимо, я в тебе ошибся. Очень плохо. С завтрашнего утра работаешь у склада на сканерах. Может, эта работа окажется для тебя более подходящей.
– Сэр, я…
– Спасибо, Пакстон. Это все.
Добс развернулся вместе с креслом, наклонился к компьютеру и двумя пальцами стал что-то набирать на клавиатуре. Через некоторое время, не поднимая головы, он повторил:
– Это все.
Пакстон стоял на месте, лицо его горело, было стыдно.
– Простите, сэр, – сказал он. – Я все исправлю.
Добс продолжал печатать, не отвечая.
Пакстону захотелось схватить его за плечи, встряхнуть старика. Показать, насколько искренне он раскаивается. Но показать это можно было только одним способом: все поправить. Он вышел из кабинета и увидел Дакоту. Она стояла, прислонившись к стене.
– Приставил к сканерам? – спросила она.
