— Это был самый простой этап, — предупредил Даймонд. — Настоящая работа только начинается, и никаких милостей от подозреваемых я не жду. Допросы будем проводить в комнате с односторонним окном, чтобы вся группа видела, как они проходят. Офицер кавалерии Смит, вы нужны мне для первого допроса.
Лицо Инге пылало таким воодушевлением, что никто не возразил против такого выбора, тем более что подозреваемая была женщиной.
Сержант привел в комнату для допросов Давину Темпл-Смит. Бледная, с остановившимся взглядом, она ничем не напоминала сияющую владелицу лошади, выигравшей скачки. Рядом с ней уселась адвокат.
После того как Ингеборг провела предварительные процедуры, инициативу перехватил Даймонд.
— Сегодня утром мы нашли Дельтаплана — вернее, то, что от него осталось, — с аккуратным отверстием в черепе. В этом месте к его голове приставили ветеринарный инструмент — пистолет с ударным стержнем. Процедура была выполнена опытной рукой, мгновенно и гуманно, в чем я ничуть не сомневаюсь.
Его слова не вызвали никакой реакции.
Даймонд потянулся за пакетом с ветеринарным пистолетом.
— Определить, тот ли это самый пистолет, невозможно, но мы на всякий случай позаимствовали его в вашем кабинете. Вопрос звучит так: зачем кому-то понадобилось убивать жеребца стоимостью более миллиона, которого уже был готов купить шейх?
Давина продолжала смотреть прямо перед собой.
— Ваш отец купил Дельтаплана на распродаже годовалых жеребят в Ньюмаркете. Не помните, сколько он заплатил?
— Двести тысяч гиней, — бесстрастно выговорила она.
— Должно быть, он твердо верил в этого жеребенка.
— Это был точный расчет, — объяснила она. — Сводный брат жеребенка — победитель скачек «При Дюпен». Мой отец всегда мечтал иметь чистокровного скакового жеребца. Он и прежде выставлял лошадей на скачки, но все они были полукровками. Он выбрал чемпиона.
— И дорого заплатил за него, — вставил Даймонд.
— Мне можете не напоминать. — В ее голосе прорезалась горечь. Может, ее поступок объяснялся обидой на отца, разбазаривавшего ее наследство? — Двести тысяч — это было лишь начало, — продолжала она. — Известный тренер вроде Макдарта тоже стоит недешево, плюс накладные расходы: конюшня, взносы за участие в скачках, транспорт…
— Источником финансов служил его бизнес?
— У него были сбережения, вдобавок он взял ссуду.
— Слава богу, что жеребец оказался хорош. Он отработал потраченные на него деньги?
— С трудом, — ответила она. — Еще один сезон мог все изменить, но тут он получил травму, и все было кончено.
— Но ведь он был застрахован.
— Страховка. Еще одна статья расходов, — сказала она. — Огромная, если речь идет о чистокровном скаковом жеребце. Выплаты зависят от чистоты породы, внесенной суммы и так далее.
— Ваш отец наверняка купил медицинскую страховку.
— Она покрыла стоимость лечения, но не потерю доходов.
— Но потеряно было далеко не все, — возразил Даймонд. — Как победитель классических скачек, Дельтаплан был ценным производителем, вдобавок предложение шейха помогло бы возместить все затраты. Соглашение было заключено, только еще не подписано. А затем хозяин решил устроить злополучное прощание со зрителями.
— Любители скачек знали его. Он заслужил такие почести.
— Они не знали, что его собираются убить.
— Никто не знал.
— Это правда, Давина? Где вы были тем вечером?
— Принимала двойню телят в Аппер-Вествуде.
Ответ прозвучал мгновенно, словно этого вопроса она ждала. Вествуд находился довольно далеко от Лансдауна. Что там было на самом деле, теперь уже не докажешь.
— Вы вели журнал учета вызовов?
— В 1993 году? Я давно выбросила его.
— И тем не менее помните, чем занимались в тот вечер.
— Конечно. На нашу семью обрушилось страшное горе.
— Ваш отец потерял состояние. Он говорил, что получил всего сто тысяч страховых выплат. По-моему, тоже немалая сумма.
— Но расходы не покрывает, — возразила она. — И тем более не соответствует сумме, которую он мог получить по соглашению.
— Неужели вы всерьез считаете, что он подтвердит вашу версию событий?
После минутного колебания Давина ответила:
— Безусловно.
— Потому что речь идет не только об убийстве лошади. Мы расследуем два убийства и уже нашли улики, позволяющие обвинить в преступлении вас обоих.
