Скелет среди холмов - страница 73

— Мы требуем перерыва, — сказал адвокат.

— Нет, — отказался Типпинг. — Пусть болтает что угодно. Нет мотива. С какой стати мне убивать своего единственного жеребца накануне величайшей сделки в моей жизни? Когда его похитили, я лишился целого состояния.

Но Даймонд не дал увести разговор в сторону.

— С лошадью в трейлере и убитой женщиной в «лендровере» вы подъехали к гроту. Давина умертвила лошадь, вы столкнули трейлер со ступенек, и он скатился вниз, в туннель. На следующую ночь вы зарыли труп Нади под корнями дуба, но прежде отделили от тела голову. Почему? Потому что отверстие в черепе, оставленное выдвижным стержнем, выдало бы вас, навело бы на мысль, что убийца был мясником или ветеринаром. Думаю, ваша дочь сама избавилась от головы своей жертвы.

— Вы упустили самое главное, — напомнил Типпинг. — У нас не было мотива.

— Мотив в обоих случаях один и тот же. Кому-то не повезло, и он попал в зону, которую вы считали опасной. Вы боялись, как бы вас не выдали. С помощью Лансдаунского общества вы вели наблюдение за местом захоронения и, когда Руперт вернулся туда, решили действовать. Один удар клюшкой он пережил, пришлось ударить его снова.

— Вы закончили? — спросил Типпинг. — Вы сэкономите нам массу времени, если перейдете к простому факту, о котором я уже упоминал. У меня не было причин убивать своего жеребца. Совсем напротив, благодаря ему я мог разбогатеть.

— Вы имеете в виду мотив убийства лошади?

— Да, мистер Даймонд. С нетерпением ждем вашей теории.

Даймонд впился в него взглядом:

— Такого удовольствия я вам не доставлю.

— Значит, блестящая гипотеза рухнула?

— Нет. Она надежна. Предъявите ему обвинение в убийстве, Септимус.

Приглашение Даймонда на ужин всеми, кроме него самого, было истолковано как обещание бесплатных напитков в спортивном баре. Даймонду не осталось ничего другого, как присоединиться к компании. Кто-то решил пошалить — скорее всего, Джон Димен, — и после десятка телефонных звонков бар заполнили знакомые лица: полицейские, гражданские служащие, их жены. Прибыла Палома, а когда явился бледный, но улыбающийся Кит Холлиуэлл в сопровождении жены, зал огласился радостными криками.

Даймонд сказал Паломе:

— Все началось с предложения накормить сосисками с пюре того, кто и вправду это заслужил. А теперь мне понадобится дополнительная ссуда.

В разгар вечера шум в зале вдруг утих, Лимен поднял бокал:

— За шефа!

Ингеборг подхватила:

— Речь!

Даймонд нехотя поднялся:

— Ну, что я могу сказать? Разве что поблагодарить вас за отличную работу.

— Я хочу спросить, — вмешалась Джорджина. — Мы слушали допрос через стекло, и хотя никто из нас не сомневается, что двое арестованных виновны в убийстве, на вопрос о жеребце вы так и не ответили. Зачем им понадобилось убивать его?

— Ради страховки, — объяснил Даймонд. — Он был застрахован на сто тысяч долларов.

— Но ведь за него предлагали гораздо больше.

— Даже шейх-миллиардер не станет покупать племенного жеребца, не убедившись в его достоинствах как производителя. В соглашении оговаривалось проведение независимой экспертизы. Ветеринар, к услугам которого обращался тренер, не внушал доверия, поэтому Типпинг попросил дочь выполнить все необходимые анализы. И Давина, к своему ужасу, обнаружила, что жеребец бесплоден. Сделка оказалась под угрозой, от бесплодия жеребец не был застрахован — только от болезней и на случай смерти. Отцу и дочери досталась лошадь, которая не могла ни участвовать в скачках, ни давать потомство. Обсудив все это, они решили инсценировать похищение, чтобы получить хотя бы страховку. Сотня тысяч лучше, чем ничего.

— А мы сможем это доказать? — спросила Джорджина.

— Как и следовало ожидать, Давина уничтожила все записи об анализах. К счастью, копия результатов независимой экспертизы имелась не только у нее. В округе немало лабораторий, где делают анализ конской спермы. Уже во второй лаборатории из списка нашлись сведения об анализе, проведенном в июле 1993 года для компании Давины. Кличку жеребца не указали, но результат был отрицательным.

— А это редкость?

— Такая редкость, что мы обязаны ей этим делом, мэм.