— Пожалуй. — Судя по голосу, Ингеборг он не убедил.
— Если она услышала, что в предстоящем бутафорском сражении будет участвовать кавалерия, она могла приехать сюда в надежде получить работу на конюшне.
Она ахнула:
— Ну конечно! Там же участвуют всадники.
— Как вы сказали, это лишь догадки, но лучше я ничего не могу придумать. А вас я вызвал, чтобы сообщить: насчет вашего перехода в кавалерию я передумал.
— Значит, можно? — Она завизжала от восторга, и в какой-то момент Даймонд ужаснулся, уверенный, что сейчас она бросится ему на шею.
Неужели сам Лансдаун таит в себе разгадку? Известняковый холм в мыслях Даймонда занимал теперь больше места, чем любой другой подозреваемый. Там, на холме, бродит смерть, там кладбище и поле боя. Холм был мстительным и не умел прощать.
Даймонд сообщил Септимусу, что собирается еще раз съездить на кладбище.
— Не хотите составить мне компанию?
По дороге Септимус заговорил об успехах своей команды.
— Мы не только искали свидетелей, но и посвятили время изучению жизни Руперта в Бристоле. Студенты его обожали. Ни в каких тусовках он не участвовал, даже подруги у него на момент смерти не было, хотя в прошлом он встречался с двумя девушками. Мы проверили состояние его счета. Свои деньги он тратил главным образом на книги, DVD и театральные билеты.
— Вы, наверное, и его компьютер проверили?
— Почти все скачанные материалы относятся к истории. Письма — преимущественно от других историков. А еще он переписывался с родителями.
Они подъехали к воротам кладбища.
— Знаете, вполне возможно, что ему просто не повезло.
Они вышли из машины и шагнули под арку ворот через калитку справа.
— Здесь вполне мог жить сторож, — заметил Септимус, остановившись возле ниши, где помещались каменные скамьи.
— Где вы нашли одеяло?
— Вот здесь, — указал он на правую скамью. — Темно-красное, из какой-то синтетики. Мы не разворачивали его, боясь потерять частицы, ценные для экспертизы. По-моему, одеяло было большим и не очень чистым.
— Руперт тоже не сиял чистотой. Когда вы сдали одеяло в лабораторию?
— Позавчера, пока вы были в Лондоне.
— А остальные находки? Вы упоминали про бутылку с водой и упаковки от еды.
— Мы собрали их в пакеты и тоже отправили на экспертизу.
— Сообщите мне, когда получите отчет. — Даймонд вышел из-под арки ворот. — Отсюда ярдов тридцать до места, где нашли труп. Сейчас измерю шагами.
Место, где недавно было найдено тело, можно было обнаружить лишь по состоянию земли. Была и другая примета: малозаметный синий кружок, которым эксперты обвели подозрительное пятнышко крови на надгробии. В следующем ряду могил высился гранитный саркофаг, за которым легко мог спрятаться, присев на корточки, рослый мужчина.
— Как вы думаете, Септимус, Руперт побежал сюда от ворот или убийца подстерегал его здесь?
— Вряд ли Руперт бежал. Его ударили сзади по затылку. Когда от кого-то убегаешь и слышишь, что погоня уже близка, обычно оборачиваешься и начинаешь защищаться. Я бы сказал, что он попал в засаду и получил удар сзади.
— Вот и мне так кажется.
Даймонд застал в диспетчерской ликующую Ингеборг.
— Я сказала инструктору, что готова перевестись в кавалерию, и оказывается, у них есть место в личной конной охране принца Руперта. В субботу я буду участвовать в параде в Фарли-Хангерфорде. Кто-то заболел, так что сегодня у меня репетиция. Правда, класс?
— Само собой, класс. — Даймонд не стал напоминать Ингеборг изначальную цель ее записи в реконструкторы. Она профессионал, на ее способности детектива можно положиться.
— Фарли-Хангерфорд — это ведь где-то рядом?
Она наставительно разъяснила:
— Замок Фарли, шеф. Место одного из самых значительных событий гражданской войны.
— Опять будете сражаться?
— Точно не знаю. Кажется, замок взяли без боя.
— А лошадь у вас есть?
— Мне ее дадут. И мундир. Голубой камзол и красную перевязь. И даже шляпу, как у кавалеров!
— Воображаю.
Он вошел к себе в кабинет и прикрыл дверь. В отличие от сияющей Ингеборг он никаких причин для радости сейчас не находил. Винить сотрудников было не в чем: с такой дельной командой он еще никогда не работал. Даже у Джона Димена вдруг словно прорезался синдром гиперактивности. Как могла столь талантливая следственная группа до сих пор не выявить ни одного подозреваемого? Даймонд надеялся к этому времени уже обвести их имена рамкой, а обводить было нечего. Отсутствовали даже мотивы.
