Но как вырваться из проклятой клетки? Как сбежать из центра Константинополя? Старые крылья, наверное, не удержат его в воздухе. И быть ему заколоту длинными римскими копьями…
Совсем было отчаялся наш дракон, как вдруг у него появился товарищ. Приставили к клетке молодого весёлого стражника, а тот – давай болтать с чудовищем.
– Скучаешь, дедушка дракон?
– Скучаю. Даже словечком не с кем перемолвиться. Сослуживцы-то твои неразговорчивы.
– Расскажи мне, как жил в молодости на воле.
– Плохо жил. Грешил много. Поля трудяг-землепашцев разорял, дома их жёг… Гулял почём зря – семью собственную так и не создал… Матушку родную редко навещал… Вот Господь меня и наказал за все мои беззакония…
– Эх, будь моя воля, я бы тебя освободил! – говорит стражник. – Добрый ты. Только мне за это голову отрубят.
– Твоя правда, – вздыхает дракон, а у самого́ глаза загорелись, хвост расправился, и план в голове начал созревать. – Слушай, недолго мне жить осталось. Так хочется напоследок морковки покушать! А мне какой-то фарш крысиный с варёной полбой дают. В горло он мне уже не лезет!
– Это дело поправимое, – улыбается стражник. – Добуду я тебе ведро морковки, дедушка!
– Вот спасибо, добрый ты человек! Всю оставшуюся жизнь буду тебя в молитвах поминать!
Так и проболтали они со стражником всю ночь. Римский солдат на посту не спит: если его за этим делом офицер застанет, в тот же день голову с телом разлучат. А за разговором время быстрее пролетает.
На следующий вечер принёс стражник дракону ведро морковки. Заглотил тот пару морковин и головой поник.
– Что печалишься, дедушка дракон? – интересуется молодой человек. – Уж и морковке не рад? Расскажи, что тебя гложет.
– Много лет я уж крылья свои не разминал, – отвечает дракон. – Даже не знаю, служат они мне по-прежнему али нет…
– Это дело поправимое, – говорит стражник. – Постараюсь я твою проблему решить.
И на следующий вечер приносит ошейник с цепью да намордник.
– Ну, дедушка, суй голову в дырку для баланды!
Дракон послушался. Надел солдат старику ошейник да намордник, а цепь к клетке прицепил. Открыл дверцу и отбежал на длину цепи – когти-то у чудовища длинные и хвост сильный.
– Не доверяешь? – грустно спрашивает дракон. – Я тебя не виню…
– Не теряй времени, дедушка, разминай свои крылышки! – поторапливает его стражник.
Вылез дракон, полетал вокруг клетки – всё в порядке: не атрофировались крылья! Кивнул он солдату благодарно и назад в клетку смиренно полез.
Дружат они неделю, дружат вторую. Всю морковь, репу и свёклу с императорской кухни стражник своему товарищу перетаскал. А тот день ото дня всё лучше выглядит. Молодеет на глазах, озорной блеск в очах появился.
Но однажды заступает стражник на дежурство и видит: лежит дракон в углу клетки, свернувшись калачиком, и жалобно постанывает.
– Что с тобой, дедушка?!
– Смертушка моя ко мне сегодня приходила да с собой звала. Выторговал я у неё себе ещё один день жизни, а больше не дала… Прощай, мой добрый друг! Завтра к вечеру я уж мёртвый буду…
Опечалился стражник. Привязался он за это время к старику, жалко расставаться.
– Что же сделать мне для тебя на прощание? – давя накатывающуюся слезу, спрашивает солдат.
– Ничего мне уж боле не нужно. Разве что священника какого хорошего позовёшь – покаяться бы мне перед смертью во всех своих грехах…
– Сейчас же приведу! – восклицает стражник. – Хоть и нельзя мне пост покидать, но ради тебя готов я и головой рискнуть.
Вышел солдат из дворца незамеченным, а через час вернулся со священником – вроде как известным константинопольским духовником. И увещевает духовное лицо:
– Такое дело, отче, тварь Божья помирает. Нельзя ей дать помереть нераскаянной!
Перекрестился священник и в клетку бесстрашно вошёл. Прочитал молитвы перед исповедью и наклонился к морде дракона – предсмертное покаяние принимать.
А дракон обвил священника хвостом и кричит стражнику:
– Прости меня, мой добрый друг, но я взял заложника. Зови сюда своего императора с пергаментом и императорской печатью. Пусть подписывает указ о моём освобождении. А я как из Константинополя вылечу, священника вашего отпущу. Слово дракона!
