Мор…
Он не вспоминал о нем уже давно. Как будто все воспоминания о его невероятном путешествии были заперты в какой-то ящик памяти.
Это путешествие действительно было невероятным, хотя теперь он был здесь.
По прошествии времени он смог оглянуться назад, вспомнить свое удивительное путешествие, подумать, как его отсутствие воспримут в том мире. Он очень удивился, почувствовав, что его прошлое превратилось для него в какую-то сказку, нереальность… А этот мир….. Он глубоко вздохнул. Этот мир был реален. Он стал его домом. И хорошо иметь добрых соседей.
Когда Дэн вычистил инструменты и положил их на место, он понял, что это настоящая деревенская жизнь, и она ему нравится. Могло быть гораздо хуже. Сегодня вечером, после праздника, он будет играть для жителей деревни. У него весь вечер чесались руки — не терпелось взяться за гитару. В этом мире обнаружились интересные эффекты — парамузыкальные — и ему хотелось поэкспериментировать, продемонстрировать свое искусство людям. Норе…
Нора… Он улыбнулся, стягивая с себя тяжелую рабочую куртку, принадлежащую ее отцу. Затем он пошел умываться, прежде чем надеть свою одежду. Девушка очень хороша. Но было смешно, что она так напугана этим местным изобретателем игрушек.
А если этот Марк Мараксон — действительно сын Майкла? Тогда вполне понятна его страсть к технике, она у него в крови. Плохо, что он не может вернуться в свой мир и заняться делом. Они с Майклом быстро бы спелись.
Во время умывания к нему пришла другая мысль. Зачем он здесь? Мор утверждал, что его присутствие здесь необходимо. Для чего? Что-то связанное с делом Марка. Дэн фыркнул. Мор не сказал ничего конкретного. Какую угрозу могли нести механические вещи этому миру? И почему вызвали его? Почему он должен противостоять злу? Нет. Тревожные фантазии старика не дошли до разума Дэна. Он не понимал их. Но и не чувствовал себя жертвой заговора против своей личности. Когда он обживется здесь, то получше узнает этот мир, хотя ему уже теперь казалось, что для него жизнь здесь предпочтительнее, чем там, откуда он пришел. Здесь он может стать выдающимся менестрелем.
Он вытер грубой тряпкой свое тело, одел просторную белую куртку с длинными рукавами и брюки. Однако остался в сапогах, которые дала ему Нора и которые подошли ему в самый раз. Здесь было удобнее ходить в таких сапогах, чем в элегантных туфлях, в которых он проделал путь между мирами.
Дэн причесался, вычистил ногти, улыбнулся своему отражению в воде. Пора брать гитару и идти к Норе и ее дяде Леру. Посвистывая, Дэн направился к дому.
В поле, где проходил праздничный пир, горели огни и факелы, создавая причудливую игру теней. Все остатки пиршества уже были убраны. Дэн решил, что два бокала вина, которые он выпил, были явно лишними. Но затем он передумал. А почему нет? Это же праздник! Он встретился с фермерами, очень встревоженными недавними трагическими событиями, и ему довольно ловко удалось отвертеться от расспросов о его родине. Теперь он готов играть.
Дэн немного подождал, пока улегся шум, а люди начали рассаживаться вокруг холма, на вершине которого он сидел. Факелы поднесли ближе и расставили вокруг.
Дэн поднялся, ощущая знакомую тяжесть гитары в руке. Послышались рукоплескания, и Дэн улыбнулся. Приятно было сознавать, что тебя ждут, ждут твоей музыки. Он вынул гитару из футляра и перекинул ремень через плечо. Еще раз взглянув на зрителей, он начал играть.
С самого первого тона он ощутил легкость. Настроение у него поднялось, и он начал петь на своем языке. Затем он по ходу дела старался перевести песню, и это было хорошо принято. Закончив песню, Дэн запел следующую.
Глядя на зрителей, он различал только ближайшие к нему лица, освещенные факелами. Об отношении к его музыке других зрителей он мог судить только по вниманию, с которым его слушали да по аплодисментам. Он видел улыбающуюся Нору, сидящую рядом с дядей. Затем он начал играть виртуозные пьесы своего сочинения. Темп его игры стал невероятным. Ветерок ерошил его волосы, теребил одежду.
Это, наверное, было уже не первое восклицание, но до этого он ничего не слышал, захваченный своей игрой. Однако, затем до него донесся шепот, который становился все громче. И вот из задних рядов послышались крики. Дэн обернулся.
