Лу Дэн в это время находился в ямыне, и дать отпор врагу было некому.
Правильно говорится в стихах:
Столкнуться в сраженьях чжурчжэням и суннам
Давно предначертано было судьбою.
Себя проявил непреклонней Чэнь Пина
Лу Дэн в мастерстве рукопашного боя.
Прискорбно, что Небо само предрешило
Победы воинственным ордам чжурчжэней,
А сунскую армию и полководцев
Оно не спасло от больших поражений!
Когда Лу Дэн занимался в ямыне делами, ему доложили:
— Варвары ворвались в город!
Лу Дэн торопливо сказал жене:
— Теперь нам конец — город все равно не удержать! Но я до конца своих дней останусь верным родине!
— И я тоже исполню свой долг! — сказала жена и обратилась к кормилице: — Мы сейчас умрем. Сохрани нашего сына, воспитай его, и пусть он продолжит жертвоприношения предкам рода Лу! Если выполнишь наш наказ, мы будем считать тебя благодетельницей.
Когда Лу Дэн услышал, что жена его покончила с собой, он в отчаянии вонзил меч себе в грудь.
Его мертвое тело продолжало стоять. А слуги, убедившись в том, что господин и госпожа погибли, разбежались, спасая свою жизнь.
Кормилица собрала вещи и тоже хотела бежать, но в город уже въехал Учжу, и она спряталась за дверями в доме.
Учжу вошел в зал ямыня и увидел человека, который стоял, сжимая в руке меч.
— Ты кто такой? — крикнул Учжу.
Ответа не последовало. Он подошел ближе и узнал Лу Дэна. Даже мертвый он не упал! Пораженный Учжу поставил копье у крыльца и вошел во внутренние покои. Там не было ни души — только посреди комнаты лежал труп женщины. Вернулся в зал — никого! Только мертвый Лу Дэн стоит недвижим.
— Теперь мне все понятно! — воскликнул Учжу. — Ты подумал, что я убью тебя, истреблю твою семью, и потому покончил с собой.
Вошел Хамичи и доложил:
— Повелитель, я пришел вас охранять!
— Очень хорошо! Передайте приказ, чтобы воины не трогали население.
Хамичи удалился, а Учжу снова обратился к мертвому Лу Дэну:
— Падай же! Ведь я не убивал твоих родных!
Труп не шелохнулся.
— Да! Чуский ван упал, лишь когда Лю Бан ему поклонился! Хорошо, я тебе тоже поклонюсь!
Учжу дважды поклонился, но мертвый продолжал стоять.
— Странно! — Учжу присел на стул и погрузился в задумчивость.
Какой-то воин втащил в зал женщину с ребенком на руках.
— Повелитель, эта женщина спряталась за дверью и кормила грудью младенца. Что прикажете с ней делать?
— Ты кто такая? — обратился к женщине Учжу. — Чей это ребенок?
Это сынок господина Лу Дэна, а я его кормилица. Родители ребенка умерли, и он остался один на свете. Не губите его, великий ван!
— Вот оно что! — с волнением воскликнул Учжу и обернулся к мертвому Лу Дэну: — Не расстраивайся, я не лишу тебя продолжателя рода! Я буду заботиться о твоем сыне, как о своем собственном, и когда он вырастет, примет вашу фамилию и продолжит жертвоприношения предкам!
В то же мгновение мертвец покачнулся и упал.
Учжу держал ребенка на руках, когда в зал вернулся Хамичи.
— Откуда этот ребенок? — удивился он и, когда повелитель рассказал ему о том, что здесь произошло, воскликнул: — Подарите ребенка мне. Я предам его смерти и хоть этим отомщу Лу Дэну за мой отрезанный нос!
— Нет, ребенок принадлежит мне, — возразил Учжу. — Я уважаю Лу Дэна за преданность государю и выращу его сына!
Он выделил отряд из пятисот воинов и приказал доставить ребенка с кормилицей в Цзинь. Трупы Лу Дэна и его жены убрали и похоронили за городом на высоком холме.
Оставив военачальника Халилу охранять Луаньчжоу, Учжу двинул войско к заставе Лянлангуань.
А в это время разведчик докладывал Хань Ши-чжуну, начальнику гарнизона этой заставы:
— Господин юаньшуай, сегодня цзиньский Учжу захватил Луаньчжоу. Господин Лу Дэн и его супруга покончили с собой, исполнив до конца свой долг. Сейчас Учжу ведет войско против нашей заставы и находится в ста ли отсюда.
Хань Ши-чжун наградил воина слитком серебра и снова отправил в разведку. Был разослан приказ войскам во все лагеря выставить пушки и устроить засады в горных проходах, усилить охрану заставы. Одновременно Хань Ши-чжун отправил доклад ко двору, уведомляя о надвигающейся опасности.
Пока он отдавал распоряжения, примчался еще один разведчик:
