Хамичи прекрасно умел говорить по-китайски, он не раз бывал на Срединной равнине и изучил все обычаи тамошнего населения. Однако такого, как сегодня, с ним никогда не случалось!
Пришлось ответить:
— Меня зовут Чжао Дэ-шэн. Я с заставы Лянлангуань, принес вам письмо от господина Ханя.
Лу Дэн вспомнил, что у Хань Ши-чжуна действительно служит некий Чжао Дэ-шэн, но видеть этого человека ему ни разу не приходилось.
— Если ты служишь у господина Ханя, то, наверное, знаешь, за какой подвиг он получил звание юаньшуая?[60] — спросил он.
— За то, что призвал к миру молодцов из стана Ляншаньбо![61] — бойко отвечал Хамичи. — После этого государь и назначил его охранять заставу Лянлангуань.
— Как зовут его жену?
— О, супругу моего господина ни с кем нельзя сравнить! Она хранит печать командующего пятью армиями! Да кто же может не знать прославленную госпожу Лян?!
— Какого она происхождения?
— Об этом я не смею говорить.
— Есть у нее сыновья?
— Двое.
— Как их зовут? Сколько им лет?
— Старшему сыну Хань Шан-дэ пятнадцать лет, второму — Хань Янь-чжи — около четырех.
— Все верно! Дай-ка письмо.
— Как мне его подать? Сначала поднимите меня на стену!
— Пока не дашь письмо, на стену тебя не пущу! — твердо заявил Лу Дэн.
Хамичи повиновался и протянул полководцу восковой шарик.
Лу Дэн извлек из шарика письмо, прочитал и подумал: «Сунь Хао — приверженец изменника. Почему мне советуют ему помогать? А если в мое отсутствие Учжу нападет на город?»
Лу Дэн напряженно думал, и вдруг в нос ему ударил запах баранины. Он спросил телохранителей:
— Вы сегодня ели баранину?
— Нет! — отвечали те.
Лу Дэн еще раз взглянул на письмо, потом обнюхал его и вдруг громко расхохотался:
— Если бы не бараний дух, этот подлец, пожалуй, обманул бы меня!.. Эй, подлый раб, как ты посмел морочить мне голову?! Отвечай, кто тебя послал? И говори правду — все равно ты теперь в моих руках! Если у варваров ты носишь какой-нибудь дрянной титулишко, я тебя отпущу живым, а если нет — проку от тебя мало, придется казнить.
Убедившись, что об уме и проницательности Лу Дэна слава идет недаром, Хамичи улыбнулся и сказал:
— Люди знают, что в горах водятся тигры, и все же ходят туда рубить дрова! Я — Хамичи, военный наставник цзиньского государя! Мы не могли приступом взять ваш город, и я решил применить хитрость!
— Действительно, я слышал, что у чжурчжэней есть некий Хамичи. Так, значит, это ты? Ловкий шпион! Несколько раз пробирался на Срединную равнину, а теперь привел войско! Отпустить тебя безнаказанно — ты опять придешь шпионить, и никто тебя не опознает… Отрежьте ему для острастки нос! — коротко приказал он.
Стражники мгновенно исполнили приказание и спустили корзину со стены.
Закрывая ладонью лицо, Хамичи перебежал подъемный мост и что было сил помчался к лагерю.
— Что с вами? — удивился Учжу, увидев своего военного наставника в таком жалком состоянии.
Хамичи рассказал, как было дело. Учжу пришел в ярость.
— Отдыхайте, наставник, и лечитесь! — сказал он. — Мы отомстим Лу Дэну, как только он попадется в наши руки.
Хамичи поблагодарил Учжу за заботу и удалился.
Через полмесяца рана у него зажила, на месте носа образовался рубец. Военный наставник снова явился к Учжу, и они, посоветовавшись, решили попробовать взять Луаньчжоу со стороны реки. Снарядили тысячу воинов, и те под покровом ночной темноты пробрались к шлюзу. Но перед шлюзом в воде была натянута сеть с колокольчиками. Едва воины прикоснулись к сети, как колокольчики зазвенели. Сверху опустились крючья и выловили чжурчжэней всех до одного. Пленным отрубили головы и выставили их на городской стене.
Опять Учжу потерпел неудачу, и опять призвал на совет военного наставника.
— Чертовски хитер этот Лу Дэн! — говорил он. — Я сегодня сам хочу попытаться овладеть шлюзом. Если погибну, собирайте войско и уходите!
Вечером Учжу возглавил тысячу воинов и повел их к шлюзу. Он первым спустился в воду и двинулся вперед. Одного неосторожного движения было достаточно, чтобы зазвенели колокольчики. Оборонявшиеся опустили крюки, но Учжу молниеносно разрубил сеть мечом, выскочил на берег, сбил замок с ворот и опустил подъемный мост. Чжурчжэни лавиной хлынули в город.
