В главе 6 мы обсудили различные, но связанные между собой значения слова дхарма, а позднее увидели, какую роль оно играет в составе других, также очень важных терминов. Мы уже знакомы с понятием дхарматы, обозначающим качество самой реальности, истинную сущность всех явлений, не замутненную интерпретациями заблуждающегося ума. Рассмотрели мы и понятие дхармадхату — всеобъемлющее пространство, ничто, содержащее в себе всё сущее. Теперь нетрудно предположить, что дхармакайя, «тело» дхармы, — это позитивный, живой аспект абсолютной реальности. Это совокупность всех возможностей, или, иначе говоря, бесконечный потенциал. Дхармакайю описывают как пустую сущность, потому что все явления возникают из пустоты. Пустота — сущность всего бытия, его вечносущая основа, его сокровенное, незримое измерение.
Как говорил Трунгпа Ринпоче, дхармакайя рождается из бесконечного пространства «необязательным образом». Это подлинное переживание пространства и, соответственно, первое его воплощение. Поэтому её и называют «телом». Дхармакайя — это самосущее сознание, чистый и недифференцированный свет знания, вечносущее, неизменное и бессмертное состояние абсолютной пробужденности. Это универсальное и вездесущее сознание будды, самопознание его пробужденного состояния. Поэтому её называют «изначальным буддой» или «первозданным буддой» (адибуддой) — буддой, никогда не испытывавшим нужды в пробуждении. В традиции ньингма этот первозданный будда носит имя Самантабхадра — «Всеобщее благо». В его иконографии ярко выражена самая сущность дхармакайи. Он изображается в позе сидя со скрещенными ногами и с лёгкой улыбкой на губах, погруженным в глубокую медитацию; тело его окрашено в тёмно-синий цвет бесконечного пространства. Он обнажён, что обозначает совершенную простоту и полную естественность. Он никогда не ведал ни сложностей «эго», ни разделения на сансару и нирвану. Нагота его также напоминает о том, что принцип буддства превосходит все атрибуты, качества и описания, хотя мы и персонифицируем его в облике будды.
Приведённый выше (в главе о трикайе) стих утверждает, что в дхармакайе «не существует абсолютно ничего», но не следует трактовать это утверждение нигилистически, ибо в действительности дхармакайя выходит за рамки обыденных представлений о существовании и несуществовании. Трунгпа Ринпоче описывал её как «чувство плодовитости» и «беременную пустоту». Для того чтобы нечто возникло, сперва должно присутствовать чувство его несуществования, отсутствия. Прежде чем будут произнесены слова, и прежде чем в сознании возникнут мысли, должно существовать такое пространство, в котором они ещё не сказаны и не продуманы; но поскольку в итоге они всё же проявляются, то в некотором смысле они существовали и раньше. Иными словами, всё уже свершено; причина и следствие сосуществуют одновременно. Вкушать опыт дхармакайи в течение жизни — значит признавать эту полноту, жить в духе открытости, ничего не ждать и воспринимать всё сущее таким, как оно есть, а не таким, каким нам хотелось бы его видеть. Это абсолютно позитивное мышление, в точности выражающее смысл Самантабхадры, будды дхармакайи: всевозможное, вечное и вездесущее благо.
В наставлениях к техникам ваджраяны, относящимся к этапу «достижения совершенства», нередко говорится: «Покойся вне мысли в вечносущей дхармакайе» или «Смотри в лицо первозданной дхармакайе». Выражения такого рода — искуснейший тантрический приём: даже тем, кто ещё не может погрузиться в безобразную медитацию сколь-либо глубоко, они напоминают, что в действительности мы суть трикайя — неважно, знаем мы об этом или нет. Если нам удастся спокойно раскрыться, не цепляясь за свои мысли и не подавляя их, не принимая их и не отвергая, то наше сознание проявится в своём естественном состоянии — как дхармакайя.
