Два стаканчика выдержанного папнтка согрели Улле изнутри. Теперь он мог позволить себе расслабиться.
— А если Хальстрем раздобыл удостоверение? — предположил он.
— Исключено. Все удостоверения на месте, — сказал Бергстрем.
— Мы знаем это точно, — добавил Турен.
— Каким образом?
— Проверили всех владельцев. Компьютер выдал нам имена всех, кто имеет удостоверения с кодом. У всех удостоверения на месте. Но...
— Но? — заинтересованно повторил Турен.
— Но в комплексе мер обеспечения безопасности Системы существует одна тонкость — Система сообщает, когда и при каких обстоятельствах была выдана информация. И кем она была затребована.
— Так медь тогда нужно только спросить! Какого, черта ты не сделал такой элементарной вещи?
Турен был в высшей степени раздражен, и раздражение его еще больше усилилось, когда он заметил, что начал говорить как начальник государственной полиции. Уж кому-кому, а начальнику полиции Турен хотел бы подражать меньше всего.
— Может, машина нам выдаст имя убийцы? — Люк чувствовал приятное щекотание в животе от напряженного ожидания.
— Я спрашивал, — тихо ответил Бергстрем. Он не спеша вынул свой черный блокнот. Турен уже прошел точку кипения, но так и не придумал какой-нибудь убийственной колкости. — Вот здесь у меня есть... Я подумал, что комиссару интересно будет самому взглянуть на результат... — Бергстрем развернул бумажную ленту. На лице расплылась широкая улыбка. — Сведения о бывших наркоманах, употреблявших сильные наркотики, были затребованы из Системы-84...
— Да говори же скорее, пока мы не лопнули.
— ...комиссаром Свеном Туреном, начальником отдела насильственных преступлений города Стокгольма.
Свен-Эрик Свенсон ел свое любимое блюдо — сосиски с картофельным пюре.
Еда являлась одним из пунктов расхождения между ним и Улле Люком. Люк предпочитал ходить в изысканные рестораны, во всяком случае, в рестораны, славившиеся своей кухней, к чему Свенсон не испытывал ни малейшего энтузиазма. Он вряд ли чувствовал разницу между жареным и вареным мясом. Свинина, телятина, баранина были для него примерно на один вкус. Жареная картошка с чесноком пахла отвратительно, отдавала жиром. Кроме того, частенько язвил Свенне, сидение в ресторанах не слишком вяжется с социалистическим мировоззрением.
— Грубиян, — обычно отзывался Люк. — А потом, с каких это пор вкусная еда стала привилегией буржуазии?
— Только в старых шведских детективах фотографы изображались как гурманы, — парировал Свенсон.
Но в сосисках и пюре он знал толк, принадлежал к тем энтузиастам,, которые могут объездить половину Йокгольма, только чтобы съесть по-настоящему приготовленные сосиски и пюре.
Сегодня Свенне Свенсону не пришлось ехать далеко. Одно из его любимых заведений на улице Эрика Даль-берга было открыто.
— Не позвонить ли мне Улле, — сказал Свенсон, обращаясъ к сосиске. — Мне кажется, что это была та самая картина... Или ее родственница. — Он решил купить еще одну сосиску. —- Будьте добры, еще одну, — сказал он в окошечко. — Хорошо прожаренную, с кетчупом, и побольше горчицы, пожалуйста. Хлеб, если можно, тоже поджарьте.
Сегодня Свенсон выполнял работу для отдела культуры. Такого рода задания он не любил. Журналисты-культурники никогда с ним не ездили, просто давали задание,; сидя в редакции и пытаясь на словах объяснить, чего бы им хотелось. Так и на этот раз. Чарли Лагер из отдела культуры открыл одного художника из Андорры, чья выставка должна состояться через месяц в Нюнесхамне,
Но одна его картина по непонятным причинам оказалась выставленной в художественной галерее на Эстермальме. Поэтому Свенне нужно поехать туда и сфотографировать эту картину.
«Скучища», — подумал Свенсон, придя в галерею, как вдруг его взгляд упал на картину, висевшую рядом с произведением андоррского художника.
Свенне разговаривал сам с собой. Две жареные сосиски, порция пюре, две поджаренные булочки и банка ко-ка-колы благополучно достигли желудка. И Свенне направился к телефонной будке.
В центральной редакции ему посоветовали звонить по номеру, знакомому Свен-Эрику. Никак Улле опять в Доме полиции? Свенне пожал плечами и набрал номер.
